Американский федерализм: проблемы развития и современного состояния

Вопрос об использовании детского труда является достаточно спорным; но в остальных частях закона, которые не наделали столько политического шума, но внесли немалый правовой вклад, был достигнут немалый успех в вопросах борьбы с отсутствием правового единства. Наилучшие результаты были достигнуты в области торгового права в результате деятельности движения за единообразные законы, описанной в пятой главе. Успех, достигнутый принятием этих законов, в частности Единообразного торгового кодекса, заключается в том, что, например, торговое право по крайней мере стало общенациональным.

3. ФЕДЕРАЛИЗМ И СОВРЕМЕННОСТЬ

«Рыночные» эффекты, о которых говорилось выше, действуют, как показывает пример с Невадой, и по сей день. Но в связи с возрастанием роли Центрального правительства их влияние значительно уменьшилось. Федеральный контроль над экономикой и общественной жизнью становится всеобъемлющим, традиционный мотив доминанты прав штатов все меньше и меньше мешает Вашингтону проводить свою политику. Конституция не позволяла федеральному правительству сосредоточить все рычаги власти в единых руках. Она раздавала власть по чайной ложке. Федеральное правительство могло регулировать торговлю «с иностранными государствами, между отдельными штатами и индейскими племенами». Слова статьи «между отдельными штатами» означали ведение пограничной торговли между штатами. Но в начале 19 века подобный вид торговли был скорее исключением, чем правилом. В основном коммерция была местным занятием.

Кроме того. Конгресс предпринимал попытки прибрать к своим рукам даже управление торговлей внутри штатов, и Верховный суд вплоть до Нового курса рассматривал власть Конгресса весьма узко, чтобы позволить проявить штатам их «экстремизм», но достаточно узко по нынешним стандартам. Например, правительство предприняло попытку разрушить монополию так называемого Сахарного треста. Эта компания уже поглотила практически большинство более мелких компаний по производству сахара и наметила еще четыре, приобретение которых сосредоточило бы в ее руках 98% мощностей по производству сахара в стране.

Согласно положениям акта Шермана, подобную ситуацию можно было квалифицировать как монопольную, однако Верховный суд занял иную позицию: Конгресс имеет власть над «торговлей», а Сахарный трест занимался лишь производством продукта, а отнюдь не торговлей. Естественно, что монополия производства неминуемо перерастает в монополию торговли, однако Суд и этот факт принял к сведению.

В настоящее время такой буквальный подход к прочтению Конституции полностью отвергнут. Федеральное правительство осуществляет практически полный контроль над экономикой страны, и наличие правовых ограничений почти не влияет на его деятельность. В настоящее время торговля между штатами стала преобладающей; и как Конгресс, так и Суд свели к минимуму роль статьи о торговле между штатами в вопросе ограничения власти федерального правительства. Начало этому процессу было положено в 1930-х годах, и к сегодняшнему дню он продвинулся весьма далеко.

К примеру. Акт о гражданских правах 1964 года объявил вне закона расовую дискриминацию в магазинах, ресторанах, отелях и других общественных заведениях. Где же Конгрессу взять силы для того, чтобы заставить какую-нибудь крошечную закусочную или какую-нибудь южную забегаловку понять, что они не имеют права не обслуживать черных посетителей? Это действительно стало проблемой для американской федеральной системы. Конгресс принял решение, основывающееся на статье о торговле. Любой ресторан, обслуживающий путешественников, прибывших из другого штата, попадал под действие акта, если «подаваемые в нем блюда были изготовлены из продуктов, полученных в результате торговли». Это означает, что если упаковка супа, или мясо в сандвиче с ростбифом, или ящик лимонада когда-либо пересекал границу штата, то ресторан подпадал под действие статей Акта о гражданских правах.

Такая аргументация с точки зрения права была весьма непрочна, но с точки зрения этики — непоколебима; в 19 веке и даже в начале 20 века она считалась бы просто абсурдной. У современного Суда подобная аргументация не вызвала и тени сомнения и была им целиком проглочена. Это произошло при рассмотрении дела Каценбак против Мак-Кланга. В этом деле местечко, именуемое Олиз-Барбикью. находящееся в Бирмингеме (штат Алабама), явилось местом создания юридического прецедента; он стал объектом своего рода эксперимента, в ходе которого Верховный суд оказал поддержку вышеобозначенного аспекта Акта о гражданских правах 1964 года. После окончания этого дела стало ясно, что торговая статья больше не будет являться сколько-нибудь серьезной помехой для деятельности Конгресса. Когда Конгресс занимается проведением общенациональной политики в таких весьма щепетильных вопросах, как гражданские права, суды, как правило, не оказывают никакого сопротивления этому. Но еще не все отрицательные аспекты действия торговой статьи Конституции прекратили свое существование. Они все еще действуют как ограничители некоторых направлений деятельности штатов. Штаты не имеют права на дискриминацию товаров других штатов. Калифорния все еще не может ограничить ввоз апельсинов из Флориды. И действия штатов, которые противоречили закону и препятствовали торговле между штатами (например, правила об упаковке брызговиков на грузовых автомобилях или ограничения на длину составов, следующих из одного штата в другой), были аннулированы судами. В одном таком деле, являющемся определенной вехой, в 1951 году Верховный суд отменил ордонанс Мэдисона (штат Висконсин). Городской указ запретил торговлю пастеризованным молоком, за исключением того молока, которое перерабатывалось и разливалось на «соответствующих предприятиях по переработке, находящихся в радиусе пяти миль от центральной площади Мэдисона». Многие компании восстали против этого закона. И Верховный суд отменил его. Концепция предпочтительных мест для определенных занятий противоречила самой цели торговой статьи. Указ налагал дискриминирующие ограничения на торговлю между штатами, следовательно, он должен был быть аннулирован.

Это технически сложная область права. Суды стремились найти некое среднее решение. Штаты должны иметь в своем распоряжении права, позволяющие им решать свои собственные вопросы, проводить собственную политику. Но общенациональное регулирование экономики при этом должно оставаться на первом месте. Где же нужно провести грань? Может ли Нью-Джерси запретить компаниям утилизировать на территории штата твердые и жидкие отходы, произведенные или собранные вне Нью-Джерси? Верховный суд сказал: «Нет». Может ли штат оказывать предпочтение своим собственным жителям при распределении скудных природных ресурсов? Монтана определила стоимость лицензии на отстрел лосей для своих жителей в размере 30 долларов, для чужаков же — в размере 225 долларов. В этом случае Верховный суд сказал: «Да». Процесс разграничения власти продолжается.

С момента провозглашения Нового курса 1930-х годов многие области американского права, деятельности управленческого аппарата и жизни пересекали невидимую границу, разделяющую области ответственности штатов и федерального домена. До Нового курса законы, касающиеся социального обеспечения, принадлежали местной юрисдикции. Вряд ли они были централизованы даже на уровне штатов; города, районы и округа правили бал. В результате Великой депрессии местные финансы были расстроены. Было положено начало созданию системы социальных гарантий. В настоящее время федеральное правительство стало основным действующим лицом в обеспечении пенсий, пособий по безработице и в осуществлении большинства других социальных программ.

Образование также находилось исключительно в ведении местных советов и только в некоторой степени было подконтрольно инспекции штатов. В любом случае федеральное правительство не имело голоса в решении этого вопроса. В 1950 году Конгрессом был принят закон, выделяющий средства на «контролируемые» школьные районы. Это были районы со специальными «финансовыми обязанностями», возникающими вследствие определенной федеральной активности (например, военные базы, на которых находилось множество детей военнослужащих). 1965 год стал годом драматических перемен — в этом году был принят Акт о среднем образовании. Он выделял средства на содержание всех школьных районов вне зависимости от того, контролировались они или нет. С этого момента федеральные деньги и федеральные нормы начали свое вторжение в законы и практику управления образованием. Министерство образования ныне входит в состав федеральных министерств, расходуя миллиарды долларов и осуществляя десятки программ.

Было время, когда ничто не носило столь строго местного характера, не находилось исключительно в ведении штатов и городов, как уголовная юстиция. Местная полиция занималась делами, связанными с убийствами, ограблениями и изнасилованиями, а также азартными играми и пьянством. В 19 веке лишь несколько видов преступлений относилось к ведению федеральных властей (контрабанда, нелегальная иммиграция); до 1891 года федеральное правительство не имело даже собственных тюрем. Оно вынуждено было помещать своих немногочисленных узников в тюрьмы штатов. Сегодня во многих отношениях сама преступность стала межрегиональной. В конце 20 века федеральные преступления стали более многочисленными вследствие введения законов об угоне автомобилей в соседние штаты и законов о наркотиках, об уклонении от призыва на воинскую службу и о налоговых преступлениях. Возникло могущественное Федеральное бюро расследований; федеральное правительство также играет некоторую роль в финансировании местных органов по борьбе с преступностью. Законы 1968 года выделяли средства штатам и местным властям. Они гласят, что преступность является, «в сущности, местной проблемой», но ее высокий уровень становится угрозой «спокойствию, безопасности и общему благосостоянию нации». Это послужило оправданием принятия программы федеральной поддержки, направленной на усиление местной борьбы за соблюдение законности и правопорядка. К 1980-м годам стало вполне очевидным, что ни одна крупная правительственная программа больше не может являться полностью «местной».

Однако прежнее распределение ролей еще окончательно не умерло. Федерализм все еще оказывает свое влияние на правовую культуру. Существует глубокая традиция, определяющая нахождение власти ближе к дому. Конституция попыталась создать систему «сдержек и противовесов», когда исполнительная, законодательная и судебная власти уравновешивали, контролировали бы друг друга и следили бы друг за другом. Правительства штатов уравновешивали бы федеральное правительство; федеральное правительство контролировало бы деятельность правительства штатов.

Все это являлось частями исходного плана. Его создатели не верили в дееспособность слабой центральной власти. Они отвергли божественные права королей и королевские правила. Они предпочли систему удельных княжеств, то есть правительства крохотных феодальных поместий, существующих вне общего плана и направления. Даже в ядерный век кое-кто высказывается в поддержку этого плана. Многократно опровергнутый историей, он все еще не потерял своего духа. Сегодня можно отметить появление определенной тенденции к замене этого направления на противоположное. Существует и некоторая ностальгия по старому федерализму, благосклонному к концентрации властных функций в руках штатов. Он получил ироническое название «нового федерализма». Пока в этом направлении сделаны только первые робкие шаги. Окажется ли «новый федерализм» всесокрушающей бурей или только дуновением легкого ветерка — покажет время.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Федеративная система современных Соединенных Штатов Америки чрезвычайно сложна, многообразна, запутана и противоречива. Она состоит из огромного числа органов, политических и правовых учреждении и институтов, которые создавались как в рамках официального конституционализма, так и помимо него и вопреки ему. Структурно она подразделяется на три звена— федеральный, штатный н муниципальный, которые связаны динамическими, сбалансированными вертикальными отношениями взаимозависимости. Кроме того, в границах каждого из звеньев существуют более или менее определенные разграничения функциональной и предметной компетенции составляющих его подразделений, придающие известную устойчивость их горизонтальным отношениям. В совокупности своей все структурные подразделения политической системы—от президента и Конгресса до совета школьного округа и шерифа — должны выражать волю народа и служить его интересам. Официальная наука и пропаганда неустанно повторяют формулу Авраама Линкольна, согласно которой в США существует «народное правление, осуществляемое народом и в интересах народа». Таким образом, американский народ и народы других стран пытаются убедить в том, что в США на практике реализованы идеалы народного суверенитета. Федерализм США пытаются выдать за идеальную модель демократии, пригодную для всех стран мира. Так ли это на самом деле? Попытка ответа но этот вопрос представлена, в частности, в данной работе.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Фридмэн Л. Введение в американское право: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1993.
2. Золотухин В.П. и др. Государственный строй США. М.: Юридич. литер., 1976.
3. Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Учебник для студентов юридических вузов и факультетов. Под ред. Б.А. Страшуна. Общая часть. Тома 1-2. М: БЕК, 1996.
4. Общая теория права и государства: Учебник /Под ред. В.В. Лазарева. - М: Юрист, 1994.
5. Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран.- М: Юристъ, 1997.
6. Остром Вистент. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляющееся общество / Пер. с англ. – М.: Арена, 1993.
7. Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира. Справочник. - М: Юридическая литература, 1993.