Евразийская геополитическоя концепция П.Н.Савицкого

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Судьба России определяется ее уникальным межконтинентальным положением между Европой и Азией. Это является одной из причин того, что работы представителей евразийского направления русской мысли, с  начала 1990-х годов, после краха, казавшейся незыблемой системы, стали объектом повышенного внимания. Осуществляются переиздания трудов евразийцев, выходят публикации зарубежных исследователей этого явления, ведется изучение евразийства в отечественной науке. Существующая предыстория евразийских идей показывает, что евразийство является органичным звеном в развитии, как русской, так и мировой политико-философской мысли. Концепция евразийцев обогатила науку введением новых терминов и категорий, позволила выявить особенности российского исторического процесса, раскрыть своеобразие российской цивилизации. Евразийская концепция это не только попытка переосмысления прошлого и настоящего России, но и проект будущего. Евразийство - необходимый элемент при рассмотрении российской цивилизационной идентичности и, с этой точки зрения, изучение геополитической теории П.Н. Савицкого, как главного идеолога течения, является весьма актуальным.

Необходимость данного  исследования опирается на то обстоятельство, что в научной литературе, посвященной геополитике недостаточное внимание уделяется русской школе. Лидера евразийцев Петра Савицкого можно назвать первым русским геополитиком в том смысле этого слова, что в его трудах политическое целеполагание взаимосвязано с представлением о структуре земного пространства.

П.Н. Савицкий поступательно  и ответственно выступал от лица геополитических  интересов континентальной России, разработав полноценную и развитую теорию специфически русской геополитики. Поскольку вклад П.Н. Савицкого в развитие геополитики как науки огромен, то его позицию необходимо изучать.

Геополитическая концепция П.Н. Савицкого привлекала внимание со времени её появления. Мыслителей либерального толка П.Н. Милюкова и  А.А. Кизеветтера антиевропейский пафос евразийских трудов и неприятие евразийцами принципа единства культурно-исторического процесса заставляли давать негативную оценку течению. Милюков видел в России только «гипотетическую» цивилизацию и характеризовал, как причуду, работу евразийцев по выделению русской цивилизации в отдельную.

Целью данной работы является рассмотрение Евразийской геополитической концепции П.Н.Савицкого.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1 Судьба евразийца

 

Петр Николаевич Савицкий (1895 - 1968) пожалуй, первый (и единственный) русский автор, которого, в полном смысле слова, можно назвать геополитиком. По образованию экономист, ученик В.Вернадского и П.Струве. До войны был близок кадетам. После революции эмигрировал в Болгарию, затем переехал в Чехословакию. В 1921 году вместе с князем Н.С.Трубецким возглавил евразийское движение, в котором геополитические факторы играли центральную роль. Именно Савицкий в большей степени из всех евразийцев интересовался геополитикой [5, c.132].

Мировоззрение Савицкого, как и большинства  других евразийцев, складывалось под  влиянием трудов славянофилов, Данилевского и особенно Леонтьева. Это была разновидность революционного славянофильства, сопряженного с центральной идеей особости исторической идентичности «великороссов», не сводимой ни к религиозной, ни к этнически славянской сущности. В этом аспекте они были более всего близки к Константину Леонтьеву, сформулировавшему важнейший тезис «славянство есть, славизма нет», т.е. «этническая и лингвистическая близость славянских народов не является достаточным основанием, чтобы говорить об их культурном и характерном единстве» [1, c.29].

Евразийское движение по набору излюбленных тем и концепций  было удивительно близко к немецким консервативным революционерам. Так  же, как и консервативные революционеры, евразийцы стремились сочетать верность истокам с творческим порывом в будущее, укорененность в русской национальной традиции с социальным модернизмом, техническим развитием и политикой нетрадиционных форм. На этом основано и осторожно позитивное отношение евразийцев к Советскому Государству и к Октябрьской революции.

Несмотря на симпатии к Советам, которые были характерны не только для откровенно просоветского крыла евразийцев (парижский кружок, издававший газету «Евразия»), с которым Савицкий официально порвал отношения, но и для самых умеренных и «консервативных» элементов. После взятия советскими войсками Праги в 1945 году, Савицкий был арестован и осужден на 10 лет лагерей. В лагерях он познакомился с сыном поэта Николая Гумилева Львом, который стал его учеником, а впоследствии одним из лучших современных русских этнографов и историков.

В 1956 году Савицкий был реабилитирован и вернулся в  Прагу, где и умер спустя 12 лет. 

2 Россия-Евразия

 

Основная идея Савицкого заключается в том, что Россия представляет собой особое цивилизационное образование, определяемое через качество «срединности». Одна из его статей «Географические и геополитические основы евразийства» (1933) начинается такими словами «Россия имеет гораздо больше оснований, чем Китай, называться «Срединным Государством» [2, c.121].

Если «срединность» Германии, Mittellage, ограничивается европейским контекстом, а сама Европа есть лишь «западный мыс» Евразии, то Россия занимает центральную позицию в рамках всего континента. «Срединность» России, для Савицкого, является основой ее исторической идентичности она не часть Европы и не продолжение Азии. Она самостоятельный мир, самостоятельная и особая духовно-историческая геополитическая реальность, которую Савицкий называет «Евразией» [11, c.37].

Это понятие  обозначает не материк и не континент, но идею, отраженную в русском пространстве и русской культуре, историческую парадигму, особую цивилизацию. Савицкий с русского полюса выдвигает концепцию, строго тождественную геополитической картине Макиндера, только абстрактные «разбойники суши» или «центростремительные импульсы, исходящие из географической оси истории», приобретают у него четко выделенный абрис русской культуры, русской истории, русской государственности, русской территории. Россия-Евразия у Савицкого предстает в том же свете, как Raum Ратцеля и, еще точнее, Grossraum Шмитта.

Если Макиндер считает, что из пустынь heartland'а исходит  механический толчок, заставляющий береговые  зоны («внутренний полумесяц») творить культуру и историю, то Савицкий утверждает, что Россия-Евразия (heartland Макиндера) и есть синтез мировой культуры и мировой истории, развернутый в пространстве и времени. При этом природа России соучаствует в ее культуре.

Россию Савицкий понимает геополитически, не как национальное государство, но как особый тип цивилизации, сложившейся на основе нескольких составляющих арийско-славянской культуры, тюркского кочевничества, православной традиции. Все вместе создает некое уникальное, «срединное» образование, представляющее собой синтез мировой истории [11, c.52].

Великороссов  Савицкий считает не просто ответвлением восточных славян, но особым имперским этническим образованием, в котором сочетаются славянский и тюркский субстраты. Этот момент выводит его на важную тему Турана.

3 Туран

 

Обращение к  Турану в качестве позитивной ориентации было скандальным для многих русских националистов. Так, Савицкий косвенно оправдывал монголо-татарское иго, благодаря которому «Россия обрела свою геополитическую самостоятельность и сохранила свою духовную независимость от агрессивного романо-германского мира». Такое отношение к тюркскому миру было призвано резко отделить Россию-Евразию от Европы и ее судьбы, обосновать этническую уникальность русских [12, c.155].

«Без татарщины не было бы России» этот тезис из статьи Савицкого «Степь и оседлость» был ключевой формулой евразийства. Отсюда прямой переход к чисто геополитическому утверждению:  «Скажем прямо: на пространстве всемирной истории западноевропейскому ощущению моря, как равноправное, хотя и полярное, противостоит единственно монгольское ощущение континента; между тем в русских «землепроходцах», в размахе русских завоеваний и освоений тот же дух, то же ощущение континента» [11, c.64].

И далее: «Россия наследница Великих Ханов, продолжательница дела Чингиза и Тимура, объединительница Азии. (…) В ней сочетаются одновременно историческая «оседлая» и «степная» стихия» [11, c.69].

Фундаментальную двойственность русского ландшафта ее деление на Лес и Степь заметили еще славянофилы. У Савицкого геополитический  смысл России-Евразии выступает  как синтез этих двух реальностей европейского Леса и азиатской Степи. При этом такой синтез не есть простое наложение двух геополитических систем друг на друга, но нечто цельное, оригинальное, обладающей своей собственной мерой и методологией оценок [9, c.140].

Россия-Евразия не сводится целиком к Турану. Она нечто большее. Но в отношении Европы, которая все выходящее за рамки своего «берегового» сознания считает «варварством», самоквалификация русских как «носителей монгольского духа» является провокацией, открывающей историческое и духовное превосходство евразийцев.

4 Месторазвитие

 

В теории Савицкого  важнейшую роль играет концепция «месторазвития». Этот термин представляет собой точный аналог понятию Raum, как оно трактуется «политической географией» Ратцеля и немецкой геополитикой (Челлен) в целом. В этом понятии отражается «органицизм» евразийцев, точно соответствующий немецкой «органицистской» школе и резко контрастирующий с прагматизмом англосаксонских геополитиков. Если бы Спикмен был знаком с трудами Савицкого, то его негодование относительно «метафизического нонсенса» было еще более сильным, чем в случае с Хаусхофером. Так, Савицкий в тексте «Географический обзор России-Евразии» пишет: «Социально-политическая среда и ее территория должны слиться для нас в единое целое, в географический индивидуум или ландшафт» [11, c.75].

Это и есть сущность «месторазвития», в котором объективное и субъективное сливаются в неразрывное единство, в нечто целое. Это концептуальный синтез. В том же тексте Савицкий продолжает:  
«Необходим синтез. Необходимо умение сразу смотреть на социально-историческую среду и на занятую ею территорию».

В этом Савицкий близок к  Видалю де ля Блашу. Подобно французскому геополитику, обосновывавшему неделимость  Франции единством культурного  типа независимо от этнической принадлежности жителей Эльзас-Лоррэн, Савицкий считает, что «Россия-Евразия есть «месторазвитие», «единое целое», «географический индивидуум», одновременно географический, этнический, хозяйственный, исторический и т.д. и т.п, «ландшафт».

Россия-Евразия есть такое «месторазвитие», которое является интегральной формой существования многих более мелких «месторазвитий». Это Grossraum Шмитта, состоящий из целой иерархии меньших Raum'ов.

Через введение понятия «месторазвитие» евразийцы уходили от позитивистской необходимости аналитически расщеплять исторические феномены, раскладывая их на механические системы применительно не только к природным, но и к культурным явлениям. Апелляция к «месторазвитию», к «географическому индивидууму» позволяло евразийцам избежать слишком конкретных рецептов относительно национальных, расовых, религиозных, культурных, языковых, идеологических проблем. Интуитивно ощущаемое всеми жителями «географической оси истории» геополитическое единство обретало тем самым новый язык, «синтетический», не сводимый к неадекватным, фрагментарным, аналитическим концепциям западного рационализма [7, c.8]. 

В этом также  проявилась преемственность Савицкого  русской интеллектуальной традиции, всегда тяготевшей к осмыслению «цельности», «соборности», «всеединства» и т.д. 

5 Идеократия

Очень важным аспектом теории Савицкого является принцип «идеократии». Савицкий полагал, что евразийское государство должно строиться, отправляясь от изначального духовного импульса, сверху вниз. А следовательно, вся его структура должна созидаться в согласии с априорной Идеей, и во главе этой структуры должен стоять особый класс «духовных вождей». Эта позиция очень близка теориям Шмитта о «волевом», «духовном» импульсе, стоящим у истоков возникновения Grossraum'а.

Идеократия  предполагала главенство непрагматического, нематериального и некоммерческого  подхода к государственному устройству. Достоинство «географической личности», по Савицкому, состоит в способности подниматься над материальной необходимостью, органически включая физический мир в единый духовно-созидательный импульс глобального исторического делания [4, c.28].

Идеократия  термин, который объединяет все формы  недемократического, нелиберального правления, основанного на нематериалистических и неутилитаристских мотивациях. Причем Савицкий сознательно избегает уточнения этого понятия, которое может воплощаться и в теократической соборности, и в народной монархии, и в национальной диктатуре, и в партийном государстве советского типа. Такая широта термина соответствует чисто геополитическим горизонтам евразийства, которые охватывают огромные исторические и географические объемы. Это попытка наиболее точно выразить интуитивную волю континента.

Очевидно, что  идеократия прямо противоположна прагматико-коммерческому подходу, доминировавшему в доктринах Макиндера, Мэхэна и Спикмена. Таким образом, русские евразийцы довели до окончательной ясности идеологические термины, в которых проявлялось исторически противостояние Моря и Суши. Море либеральная демократия, «торговый строй», прагматизм. Суша идеократия (всех разновидностей), «иерархическое правление», доминация религиозного идеала.