Исследование Прибалтики и Полесья в XIX в

Глава 3. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ И ПРАКТИЧЕСКИЙ ВКЛАД В НАУКУ СЕВЕРГИНА ВАСИЛИЯ МИХАЙЛОВИЧА, ЖИЛИНСКОГО ИОСИФА ИППОЛИТОВИЧА, ТАНФИЛЬЕВА ГАВРИИЛА ИВАНОВИЧА, ТУТКОВСКОГО ПАВЛА АПОЛЛОНОВИЧА

3.1.  Теоретический и практический вклад в науку Севергина Василия Михайловича

В 1785 году Севергин был отправлен  в Германию в Геттинген для  совершенствования знаний по минералогии. При отъезде он получил подробную  инструкцию, в которой было указано, что выбранная им специальность  нуждается в обстоятельном знании физики, физической географии, естественной истории, а особенно химии и металлургии. Инструкция требовала регулярных посещений  различных рудников и каменоломен, где следовало обращать особенное  внимание на положение и строение рудных жил и горных слоев, а не просто изучать коллекции, уже собранные.

Рис. 3.1. Севергин В.М. [5]

Занимался Севергин у профессора И.Ф. Гмелина, автора многих научных трудов по химии, технологии и медицине. Гмелин же перевел на немецкий язык многотомное сочинение Карла Линнея «Система природы». Интерес к систематике, всю жизнь проявляемый Севергиным, несомненно, был привит ему Гмелиным. [5]

В 1798 году он, например, первым обратил внимание на большое теоретическое  значение изучения закономерного нахождения некоторых минералов, названного им «смежностью». Через полвека после  этого открытия геолог Брейтгаупт назвал «смежность» парагенезисом, – под этим именем открытие Севергина вошло в современную геологическую литературу.

Понятие о парагенезисе минералов  сыграло очень важную роль в развитии учения о происхождении минералов. Парагенезис минералов – это  совместное нахождение в земной коре различных минералов, связанных  общими условиями образования. Изучение парагенезиса минералов имеет огромное значение при поисках и оценке месторождений полезных ископаемых, имеющих сходную геохимическую  историю.

Главные работы Севергина  посвящены вопросам минералогии, химии, технологии.

Крупные успехи, достигнутые  в XVIII веке химией, заставили ученого  иначе, чем прежде, взглянуть на науку  о минералах. Уже в 1791 году Севергин издал расширенный и дополненный  особыми примечаниями перевод «Минералогии», написанной английским ученым Кирваном. В том же году он прочел в Вольном  экономическом обществе лекцию о  глинах и их практическом использовании. Практически все прочитанные  им лекции по минералогии публиковались  в то время в академическом  научно-популярном журнале «Новые ежемесячные  сочинения».

В 1798 году вышли в свет «Первые основания минералогии». Это одна из самых известных работ  Севергина. Собственно, ее вполне можно  считать первым русским оригинальным курсом минералогии.

В минералогии Севергин с  самого начала был поборником химического  направления. Обоснование и развитие химического направления – главная  заслуга Севергина. Не отрицая практического  значения классификации минералов  по внешним признакам, предложенной А.Г. Вернером, Севергин наиболее существенным признаком минералов считал все же их химический состав. Без выяснения химического состава, утверждал он, невозможно познать природу минералов и их отношения между собой. Подобно Ломоносову, Севергин видел в минералах природные тела, зависящие в своем возникновении и существовании от вечно изменяющихся условий.

В 1809 году Севергин издал  «Опыт минералогического землеописания Российского государства». [3, с. 335]

В первой части этой весьма подробной сводки геолого-минералогических сведений о России дан и ее физико-географический обзор с подробной характеристикой  гор и слагающих их горных пород, а во второй – данные по распространению  полезных ископаемых и минералов  по губерниям. Главную пользу подобной топографической минералогии Севергин видел в том, что собранные  вместе сведения о распространении  минералов могут побуждать заинтересованных в том деловых людей к рациональному использованию указанных минералов прямо на месте их нахождения, не тратя средств на дальние перевозки.

Чтобы облегчить труд путешественникам, рудоискателям и любителям минералогии  Севергин в 1816 году издал специальный  определитель минералов и горных пород под названием «Новая система  минералов». Он автор «Начертаний  технологии минерального царства» (1821–1822) и других работ по самым разным отраслям химической технологии –  о добывании минеральных щелочных солей (1796), о пробирном искусстве (1801), о производстве   селитры (1812).

Севергин был едва ли не первым русским ученым, пропагандировавшим кислородную теорию горения. Несколько  лет подряд Севергин читал химию  в Медико-хирургической школе, реорганизованной позже в Медико-хирургическую  Академию. Он даже опубликовал несколько  химико-фармацевтических пособий, в  том числе известную книгу  «Способ испытывать минеральные  воды». Наблюдая распространение валунов  по Русской равнине, кругляков, как  их тогда называли, Севергин предположил, что все они были когда-то принесены  ледниками из Финляндии. Эти наблюдения поддерживали положительный взгляд Севергина на теорию катастрофизма, по крайней мере, он допускал возможность  в геологической истории каких-то грандиозных и быстрых превращений. Такими превращениями, например, Севергин объяснял массовую гибель мамонтов.

В 1791 году Севергин начал  описывать смешанные минеральные  образования – «дикие камни», как  их тогда называли. «Дикие камни» он выделил в особый раздел минералогии, назвав их горными породами. Этим он положил начала отечественной петрографии.

Очень много сделал Севергин для разработки русской научной  терминологии. По почину Севергина в науку вошли такие как «окись», «кремнезем», «занозистый», «раковистый излом» и другие. В ботанике Севергин ввел в употребление такие термины, как «чашечка», «венчик», «тычинка». [5]

3.2.  Теоретический и практический вклад в науку Жилинского Иосифа Ипполитовича

В 1860 Жилинский И.И. командирован в Минскую и Могилевскую губернии на триангуляционные работы. В 1863 был назначен помощником начальника градусного измерения дуги параллели 52° широты, а в 1870 утвержден начальником. В 1873 был назначен начальником экспедиции по

осушению пинских болот (работы по осушению Полесья, начатые под его

руководством с 1874 и продолжавшиеся около 20 лет, при этом более              2,5 млн. десятин (2,73 млн. га. болот было превращено в культурные земли); в 1875 работал начальником триангуляции в Полесье, через два года — членом военно-учёного комитета. В мае 1872 года была создана комиссия «для исследования состояния сельского хозяйства», которая пришла к выводу, что «осушение болот крайне необходимо в Петербургской, Новгородской, Тверской, Ярославской, Минской и Волынской губерниях». Через год          И.И. Жилинский возглавил Западную экспедицию на Полесье, которая должна была охватить территорию площадью около 9 млн. гектаров. Генерал намеревался, «отклонив причины, которые вызывают возникновение болот, достичь более равномерного распределения влаги и таким образом освободить заболоченную простору от излишков воды». Этот проект не имел аналогов в мире. [14]

Рис. 3.2. Жилинский И.И. [17]

Жилинский И.И. руководил  работами по осушению болот не только в Припятском Полесье, но и в подмосковном Мещерском крае, в Барабинской  низменности Западной Сибири. Осушение проходило с большими трудностями. Ни бульдозеров, ни экскаваторов у Иосифа Ипполитовича не было. Сети магистральных  и боковых каналов копались вручную, русла рек чистились черпаками  с плотов, мосты и деревянные шлюзы  рубились топорами. Грунт вывозился  на лошадях. В донесениях на высочайшее имя люди, занятые этим тяжелейшим трудом, «награждались» нелестными эпитетами: «Народ гнусный, нерадивый, непредприимчивый, так что даже где собственная  польза и выгода, то и для того все нужно смотреть и ко всему  понуждать. В противном случае совсем опустится, предастся лености, пьянству, а затем и всем худым последствиям». И, тем не менее, за 25 лет работы Западной экспедиции осушением было затронуто 2,5 млн. гектаров земли, построено 4367 верст  каналов, 549 мостов, 30 шлюзов. На все  это ушло 2,8 млн. рублей. Около       100 тысяч гектаров болот удалось осушить и Северной экспедиции, которая работала с 1877 по 1899 год. Одновременно проводились исследования по выращиванию на мелиорированных землях озимых и яровых культур, кормовых трав и овощей, «чтобы на деле показать полесскому крестьянину способы и приемы разработки болот под пашню и огороды, хорошим примером вызвать у него охоту к перениманию». Первое упоминание о посевах на осушенном болоте на территории Беларуси относится к 1851 году: у села Дубрейка Могилевского уезда выращивалась сахарная свекла. В 1883 году И.И. Жилинским были заложены опытные посевы на низинном болоте в урочище Василевичского уезда, где испытывался метод выращивания смешанной культуры с использованием навезенного минерального грунта. Исследуя деятельность Западной экспедиции И.И. Жилинского, можно предположить, что и Жировский канал, протекающий на юге Дрогичинского района Брестской области, неподалеку от деревни Малиновка, назван так в честь генерала-исследователя. В результате работы Западной экспедиции в Беларуси оздоровился климат, утратили эпидемический характер болезни, практически исчез свойственный данной местности «каўтун». [15]

В 1903 году генерал И.И. Жилинский писал: «Сделанные до этого времени канализационные работы на Полесье можно считать достаточными при нынешних экономических условиях страны, по мере же изменения этих условий, по мере увеличения населения и культуры страны, будет являться неизбежной необходимость расширения сети каналов. Нельзя рассматривать работу целиком завершенной – только положено начало для такого рода работы в будущем». [15]

3.3.  Теоретический и практический вклад в науку Танфильева Гавриила Ивановича

Предметом особенно пристального внимания Танфильева была растительность и почвы – эти наиболее динамичные и выразительные элементы ландшафта  – и связи между ними.

В 1888 г. Танфильев Г.И. был избран секретарем Почвенной комиссии, председателем которой был Докучаев В.В. Эта почвенная комиссия, созданная при Вольном экономическом обществе по инициативе Докучаева, стала колыбелью научного почвоведения не только в России, но и во всем мире. С 1899 по 1905 г. Танфильев Г.И. был председателем этой комиссии.

В июле 1894 года вышла первая работа Г.И. Танфильева об его исследованиях  Полесья - «Болота и торфяники Полесья». Второй работой    Г.И. Танфильава, посвященной Полесью, является «Геоботанический очерк Полесья». В ней он приводит описание растительности Полесья, освещая наиболее характерные особенности ландшафтов этой территории.

Рис. 3.3. Танфильев Г.И. [18]

Начало 20 века было ознаменовалась в науке с выходом в свет замечательной для того времени почвенной карты Европейской России, составленной по почину и вкладу Докучаева В.В., Сибирцева Н., Танфильева. Эта почвенная карта была экспонирована на Парижской всемирной выставке 1900 г. и была отмечена Большой золотой медалью. Долгое время эта карта оставалась для Запада недосягаемым образцом почвенного картирования.

Изучение степей заняло много  лет и увенчалось важными научными выводами. Основное внимание было обращено Танфильевым на изучение условий  произрастания в степях естественных лесов, на взаимоотношение леса и  степи и на наличие разных факторов, на появление той или иной растительности в зоне степей. Результаты исследований Танфильевым Г.И. были обобщены в работе «Пределы лесов на юге России», которую он защищал 5 февраля 1895 г. в Петербургском университете в качестве магистерской диссертации. В этой работе он дал критический разбор различных воззрений на причины безлесья степей, развив при этом свою оригинальную точку зрения.

Он доказывал, что причина безлесья степей кроется в неблагоприятной для лесов почве степей, а именно в богатстве почвы и подпочвы степей вредными для леса легкорастворимыми солями. По мнению Танфильева Г.И., широколиственные лес в степях могут произрастать в местах, где легче всего осуществлять процесс выщелачивания почвы, т. е. на склонах, изрезанных оврагами, и на водоразделах. На южных окраинах лесной зоны, на опушках, где долго задерживается снег, происходит интенсивное выщелачивание почв и в связи с этим наблюдается надвигание леса на степь.

В 1895 г. Танфильев был утвержден  в должности приват-доцента Петербургского университета, где читал курс ботанической географии России. В этом же году он был приглашен на службу в Петербургский  ботанический сад.

В 1896 г. Танфильев опубликовал  важное исследование о доисторических степях, в которых он утверждал, что  в прежнее время степи простирались севернее своей нынешней северной границы  и были еще более безлесными, чем  теперь. Будучи убежден, что существование  наших степей обусловливается не климатом, а почвенными условиями: Танфильев связывал распространение доисторических степей также с более северным распространением богатых кальцием лессовидных пород.

Теоретические представления  Г.И. Танфильева по вопросу степей были сформулированы им ещё в его кандидатской работе 1889 года «К вопросу о флоре чернозёма».

Образование чернозёма Танфильев  связывал не только с гниением травянистой  растительности, но и с другим непременным  условием этого процесса — влиянием подстилающих почву материнских  пород — лёсса. Лёсс, богатый содержанием  извести, связывает продукты разложения растительных остатков и образует с  ним прочное соединение — гумус, или перегной, что и приводит к  образованию чернозёма — характерной  почвы степей.

Появление на степных чернозёмах особой, свойственной только им растительности, Танфильев связывал со значительным содержанием в этих почвах углекислой извести и поваренной соли. Флора  чернозёма, по мнению Танфильева, является флорой известковых почв, подстилаемых лёссом.

Мысль о влиянии засоленности почв на состав растительности в общей  форме высказывались учителями  Танфильева — Бекетовым (1877) и Докучаевым (1891), но именно Танфильев глубоко обосновал и развил эти взгляды.

Танфильев писал, что в  местах благоприятных для скопления  растворимых солей, развивается  солончаковая растительность. На почвах, где соли в значительной степени  вымыты водами, появляется растительный лес. На лесных опушках зимой скопляется много снега, весной он долго лежит  и медленно тает, вымывая соли из почв. Таким образом, присутствие  леса способствует дальнейшему выщелачиванию примыкающих к нему почв черноземной степи, создавая условия для поселения на этих почвах древесной растительности. В итоге, освобождая почвы от солей, лес теснит степные растения и занимает их место: лес наступает на степь.

Во многих своих трудах Г.И. Танфильев высказывал мысль о том, что существование русских чернозёмных степей не обуславливается климатом; граница между лесом и степью не является климатической. Граница степи, по мнению Танфильева, проходит там, где почва становится не известковой.