Богатый ребенок, умный ребенок

Повернувшись  ко мне, папа спросил:

— И как ты себя чувствуешь, когда другие мальчишки  тебя задирают?

Я расплакался  и ответил:

— Ужасно. Я чувствую себя беспомощным и очень боюсь. Я не хочу ходить в школу. Мне хочется дать сдачи, но я должен быть хорошим мальчиком и делать то, что вы с мамой мне говорите. Я ненавижу, когда меня дразнят “жирным” или “слоном” и щипают. Больше всего я ненавижу стоять и терпеть. Я чувствую себя маменькиным сынком и плаксой. Даже девчонки смеются надо мной, потому что я просто стою и плачу.

Папа повернулся к маме и выразительно посмотрел  на нее, давая понять, что ему не нравится то, чему она меня учит.

— Так что  же ты хочешь сделать? — спросил  он меня.

— Я хотел бы дать сдачи, — сказал я. — Я знаю, что могу побить их. Они просто сопляки, которые пристают к людям, и им нравится приставать ко мне, потому что я самый большой в классе. Все говорят: “Не бей их, ведь ты же больше их”, — но я ненавижу просто стоять и терпеть. Я хотел бы что-нибудь сделать. Они знают, что я ничего им не сделаю, поэтому и задирают меня на глазах у всех. Я бы с удовольствием взял их за шкирку и хорошенько отлупил.

— Нет, бить их не надо, — спокойно сказал папа. —  Но постарайся дать им понять, что больше ты не позволишь себя задирать. Сейчас тебе пора усвоить очень важный урок уважения к себе и способности постоять за свои права. Только не нужно драться. Используй свой ум, чтобы найти способ дать им понять, что больше ты не позволишь себя задирать.

На следующий  день моих маму и папу вызвали в  школу. Моя учительница и директор школы были очень расстроены. Когда  мама и папа вошли в кабинет  директора, я сидел в углу, весь в грязи. Мой папа сел на стул и  спросил:

— Что случилось?

— Думаю, эти  ребята должны были понимать, что вечно так продолжаться не может, — сказала учительница. — Но после того как я сделала запись в дневнике Роберта, что-то подобное должно было произойти.

— Он побил их? — с тревогой спросил мой папа.

— Нет, — сказал директор. — Я видел, как все было. Ребята начали дразнить его. Но на этот раз Роберт, вместо того чтобы стоять и терпеть, попросил их перестать, но они не унимались. Он спокойно попросил их перестать еще три раза, но они только раззадорились. Внезапно Роберт вернулся в класс, схватил коробки ребят с обедами и выбросил содержимое в большую грязную лужу. Пока я бежал через двор к месту происшествия, ребята набросились на Роберта. Они стали его бить, но он не стал драться.

— Что же он сделал? — спросил мой папа.

— Прежде чем я добежал, чтобы вмешаться, Роберт ухватил двух мальчишек за шиворот и толкнул их в ту же самую лужу. Поэтому он так вымазался. Я послал остальных ребят домой переодеться, потому что они насквозь промокли.

— Но я их не бил, — сказал я из своего угла. Мой папа пристально посмотрел на меня, приложил к губам указательный палец, показывая, что я должен держать язык за зубами, затем повернулся к директору и учительнице и сказал:

— Мы разберемся с этим дома. Директор и учительница  кивнули головами, и учительница сказала:

— Я рада, что  была свидетельницей развития событий  за последние два месяца. Если бы я не знала всей предыстории этого  случая с лужей, я бы винила только Роберта. Но вы можете быть уверены, что  я вызову для беседы родителей  других двух мальчиков. Я не оправдываю того, что мальчиков и их обеды бросили в лужу, но надеюсь, теперь мы увидим, как этому хулиганству и издевательству придет конец.

На следующий  день мы встретились с этими двумя  ребятами, помирились и пожали друг другу руки. Во время перемены в тот же день ко мне подошли другие ребята, пожали мне руку и похлопали по спине. Они поздравили меня с тем, что я дал отпор двум хулиганам, которые задирали и их тоже. Я поблагодарил их за поздравления, но при этом сказал: “Вам нужно научиться постоять за себя самим. Если вы не сумеете, то вырастете трусами и будете всю жизнь позволять хулиганам помыкать собой”. Мой папа был бы горд, услышав, как я повторяю слова его поучений, предназначенных для меня. После этого дня учеба в первом классе стала для меня гораздо более приятной. Я приобрел столь важную уверенность в себе, завоевал уважение класса, и со мной стала дружить самая красивая девочка в классе. Но что самое интересное, два хулигана в конечном итоге стали моими друзьями. Я научился добиваться мира благодаря тому, что был сильным, вместо того чтобы бояться и терпеть издевательства, потому что был слабым.

В течение следующей  недели с помощью мамы и папы я  извлек несколько ценных жизненных  уроков из инцидента с лужей. Этот случай стал главной темой для обсуждения за ужином. Я понял, что в жизни нет правильных или неправильных ответов. Я понял, что в жизни у нас есть возможность выбирать и что каждый выбранный вариант имеет свои последствия. Если нам не нравится наш выбор и его последствия, тогда мы должны искать новый вариант выбора с другими последствиями. Благодаря этому инциденту с лужей я осознал, насколько важно быть добрым и любящим, как учила мама, и уметь давать отпор, как учил папа. Я понял, что если берешь слишком много от одного из них, или берешь все от одного и ничего от другого, то этим ограничиваешь себя. Точно так же, как слишком большое количество воды может погубить растение, умирающее от жажды, мы, люди, в своем поведении можем часто зайти слишком далеко в ту или другую сторону. Как сказал мой папа в тот вечер, когда мы возвращались из кабинета директора, “многие люди живут в черно-белом мире или в мире, где только два понятия — правильно и неправильно. Многие будут советовать тебе: “Никогда не давай сдачи”, — остальные скажут: “Всегда бей в ответ”. Но ключ к успеху заключается в следующем: если ты просто даешь сдачи, то должен точно знать, насколько, сильно бить. Точное знание того, насколько сильно надо бить, требует намного больше ума, чем просто сказать: “Не давай сдачи” или “Бей в ответ”.

Мой папа часто  говорил:

— Настоящий  ум — это знание того, что уместно, а не просто того, что правильно или неправильно.

Уже шестилетним  мальчиком я научился от мамы, что  я должен быть добрым и уступчивым, но тогда же понял, что можно стать  чересчур добрым и уступчивым. От папы я научился быть сильным, но в то же время понял, что должен быть разумным и соразмерять свою силу. Я часто повторяю, что у каждой монеты две стороны. Я никогда не видел монеты с одной стороны. Но мы слишком часто забываем об этом факте. Мы часто думаем, что та сторона, которую мы видим, — единственная или единственно правильная. Тот, кто так считает, может быть умным, может знать необходимые факты, но при этом вполне возможно, что он просто сужает рамки своего мировоззрения.

Один из моих учителей однажды сказал:

— Бог дал  нам правую и левую ногу. Бог  не дал нам правильную и неправильную ногу. Люди продвигаются вперед, сначала отклоняясь в правую, а затем в левую сторону. Люди, которые думают, что они должны всегда быть правы, подобны людям с одной правой ногой. Они думают, что движутся вперед, но на самом деле ходят кругами.

Я думаю, что  как обществу нам нужно тщательнее рассчитывать наши силы и наши слабости. Мы должны научиться более разумно  использовать как нашу женственную, так и мужественную стороны. Помню, когда в школе я ссорился с кем-нибудь из ребят, мы шли в спортзал и выясняли отношения кулаками. После одного или двух ударов мы начинали бороться, пока не выбивались из сил, и тогда схватка заканчивалась. Самое худшее, что когда-либо случалось, — это случайно порванная рубашка или разбитый нос. После окончания схватки мы часто становились друзьями. Сегодняшние дети ссорятся, начинают оперировать упрощенными понятиями “правильно-неправильно”, достают оружие и стреляют друг в друга. И это касается как мальчиков, так и девочек. Мы можем жить в век информации, и дети могут быть более “прагматичными”, чем их родители, но все мы можем научиться более разумно распоряжаться своими знаниями и эмоциями. Как я сказал, нам нужно учиться и у мам и у пап, потому что при таком объеме информации нам необходим как можно более разносторонний интеллект.

Эта книга предназначена  для родителей, желающих воспитать  своих детей так, чтобы те были умнее, богаче и, кроме того, образованнее в финансовом отношении, чем они сами.

Глава 2

Талантлив ли ваш ребенок?

— Что нового? — спросил я друга, которого не видел несколько лет. Он немедленно достал бумажник и показал мне  фотографию своей одиннадцатимесячной  дочурки. Гордо улыбаясь, он сказал:

— Она такая умница. Просто не верится, как быстро она учится.

В течение следующих  двадцати минут этот гордый папа расписывал в подробностях все вещи, которым  научилась его талантливая дочка. Наконец он понял, что его болтовня меня утомляет, и сказал, извиняясь:

— Прости. Просто я так горжусь моей дочуркой. Просто поражаюсь, какая она умница и как быстро она учится. Уверен, у нее настоящий талант.

Свойственна ли подобная гордая похвальба лишь немногим молодым родителям? Думаю, нет. По крайней  мере, мой опыт говорит другое. Наблюдая за родителями, я подметил одну интересную вещь. Всех их просто изумляет скорость, с которой учатся их дети. Каждый из них уверен, что их ребенок — самый умный на свете, может быть, даже гений. И я соглашаюсь с ними. И думаю, что все дети рождаются талантливыми. Но в случаях со многими детьми этот талант словно куда-то исчезает, затухает или развивается не в том направлении.

Несмотря на то, что у нас с моей женой  Ким нет своих детей, новорожденные  всегда меня очаровывают. Мне нравится смотреть им в глаза. Когда я ловлю их взгляд, то всегда вижу в нем любознательность и вопрос. Легко заметить, что процесс обучения у детей происходит скачкообразно и суммарно. Под словом “суммарный” я подразумеваю целостный, всеобъемлющий характер восприятия. Их база знаний должна удваиваться каждую секунду. Все, на что падает их взгляд, является новым, удивительным и вносится в их банк данных в неотредактированном виде, без оговорок или предрассудков. Они буквально впитывают новый опыт, именуемый жизнью.

Как-то на днях я пришел в гости к другому другу. Он был в бассейне с трехлетней дочерью. Когда я помахал ему и направился к бассейну, он крикнул: “Взгляни на мою малышку. Она будет чемпионкой Олимпийских игр по плаванию”. Я посмотрел, как эта маленькая девочка храбро барахталась в воде, захлебываясь, но все же продвигаясь вперед к сиявшему от гордости отцу. Я затаил дыхание, глядя, как эта маленькая девочка, на которой не было спасательного круга и которая едва могла удерживать голову на поверхности, чтобы не захлебнуться, молотила ногами по воде, прокладывая путь к отцу, ожидавшему в глубоком конце бассейна, Я вздохнул с облегчением, когда, наконец, папа поднял ее на руки и сказал: “Моя храбрая пловчиха, когда-нибудь ты станешь звездой Олимпийских игр”. И, я думаю, так и будет.

Но больше всего  меня удивило то, что всего неделю назад та же самая девчушка панически  боялась воды. Всего неделю назад  она настолько страшилась воды, что  орала благим матом, когда отец нес  ее к бассейну. А теперь он называет ее будущей чемпионкой Олимпиады по плаванию. Я считаю это ярким примером суммарного обучения, для которого нужен настоящий талант, и каждый ребенок рождается способным к обучению на этом уровне.

Мой папа верил, что все дети рождаются  талантливыми

Как я уже  рассказал в книге “Богатый папа, бедный папа”, мой родной отец был директором Департамента образования в штате Гавайи в конце 1960-х и начале 1970-х годов. В конечном итоге он подал в отставку, чтобы баллотироваться на пост заместителя губернатора штата от республиканской партии, что оказалось не самым удачным поступком. Его решение выдвинуть свою кандидатуру было вызвано моральными соображениями. Он был чрезвычайно встревожен уровнем коррупции, с которым столкнулся в правительстве, и хотел изменить систему образования. Он думал, что сможет что-нибудь сделать для ее реформирования, если станет бороться за этот пост. Зная, что у него мало шансов выиграть, он все равно вступил в предвыборную гонку и использовал кампанию для того, чтобы вынести на свет те несправедливости, которые, по его мнению, следовало исправить. Но, как мы все знаем, обыватели не всегда голосуют за наиболее честных и порядочных кандидатов.

Я до сих пор  верю, что у моего папы был академический  талант. Он был ненасытным читателем, прекрасным писателем, блестящим оратором и превосходным преподавателем. Он всегда был первым учеником и исполнял обязанности старосты класса. Он окончил Гавайский университет намного лучше остальных студентов и стал одним из самых молодых директоров школ за всю историю Гавайев. Его приглашали в аспирантуру Стэнфордского, Чикагского и Северо-Западного университетов. В конце 1980-х годов коллеги назвали его одним из лучших просветителей за всю 150-летнюю историю Гавайев и присвоили ему почетную докторскую степень. Хоть я и называю его моим бедным папой, потому что он всегда терпел крах, независимо от количества денег, которые зарабатывал, я всегда гордился им. Он часто говорил: “Деньги меня не интересуют”. И обычно добавлял: “Я никогда не буду богатым”. Эти слова оказались пророческими.

Прочитав “Богатого  папу, бедного папу”, многие люди говорят: “Жаль, что я не прочитал эту книгу  двадцать лет назад”. Затем некоторые  спрашивают: “Почему вы не написали ее раньше?” Мой ответ таков: “Потому  что я ждал, пока мой папа уйдет  в мир иной”. Я ждал пять лет из уважения. Я знаю, что ему было бы больно читать эту книгу при жизни, но думаю, что, перейдя в мир духов, он одобряет уроки, которые мы все можем извлечь из его судьбы.

“Богатый ребенок, умный ребенок” — это книга, в  которой многие идеи о том, как дети обучаются и почему все дети рождаются умными, исходят от моего папы. Расскажу вам историю о моем однокласснике, которому в самом начале жизни присвоили титул “Талант”. Кроме того, она о том, что талантом является каждый из нас — в той или иной степени.

Насколько высок финансовый IQ вашего ребенка?

Когда вы говорите, что у кого-то высокий IQ, что это  значит? Что измеряется показателем IQ? Гарантирует ли высокий IQ, что  вы добьетесь успеха? Означает ли высокий IQ, что вы будете богатым?

Когда я учился в четвертом классе, учительница объявила классу: “Дети, нам выпала честь растить в наших рядах настоящий талант. Это очень одаренный ребенок и у него очень высокий IQ”. Затем она заявила, что один из моих лучших друзей, Эндрю, является одним из самых блестящих учеников, которых она когда-либо удостаивалась чести учить. До этого времени Энди Муравей, как мы его называли, был всего лишь одним из мальчишек в классе. Мы звали его так потому, что он был очень маленького роста, а толстые очки делали его похожим на жука. Теперь нам пришлось величать его “Башковитый Муравей Энди”.

Не понимая, что  означает IQ, я поднял руку и спросил  учительницу:

— А что такое IQ?

Учительница фыркнула и ответила:

— IQ — это  показатель интеллекта. Затем она  наградила меня одним из своих уничтожающих взглядов, как бы говоря: