Русский марксизм

Глава 1. Возникновение  русского марксизма.

§ 1. На смену народничества  приходит марксизм.

Русский марксизм весьма многое заимствовал  у своего конкурента — народничества. Как признавал один из организаторов  РСДРП Ю. Мартов, "идейное развитие, проделанное народниками в течение нескольких лет бурного общественного возбуждения, привело именно наиболее упорных последователей  народнической  ортодоксии к необходимости теоретического пересмотра всего идейного наследия пореформенной интеллигенции. Так из умирающего революционного народничества возник русский социал-демократический марксизм".

Из народнического движения вышли первые теоретики  русского марксизма — Г. В. Плеханов и П. Б. Аксельрод, пытавшиеся образовать новую партию  «Черный передел» (выделившись из «Народной Воли» и порвав с бакунистской традицией).

Старое революционное  движение настаивало на принципиальном разрыве с «имущим обществом» и противопоставлении ему «деревни». «Черноперодельцы» рассчитывали при  подготовке общественных преобразований  на  поддержку  буржуазных  элементов  города. Народнические представления о незатронутости деревенского мира противоречиями капиталистического строя тем самым ставились под сомнение.

В начале 80-х гг. в эмиграции из актива «чернопередельцев-народников»  образуется первая марксистская группа «Освобождение труда», начавшая пропаганду марксистских идей. В 90-е гг. возникает течение так называемою легального марксизма (П. Струве, М. Туган - Барановский и др.), популяризирующее идеи марксизма, критикующее идеологию народничества и защищающее идею капиталистического пути, для России.

Г. В. Плеханов в  своих работах оценивал борьбу марксизма  с народничеством как историческое продолжение борьбы западничества  со славянофильством. Социал-демократия, отвергнув субъективизм и романтизм народничества, должна стать на «научно-объективные основы познания общества». Ей предстоит путь, уже проделанный западной социал-демократией, но для российских революционеров — это новый путь.

Молодое поколение  социал-демократов подвергло критике  все политические  взгляды  народников-ветеранов.  В  новой  оценке «поместное дворянство и старое общинное крестьянство  представлялись обреченными на исчезновение и растворение в новых  буржуазных классах», аграрный вопрос разрешался капиталистическим путем. Промежуточные, стоящие между буржуазией и пролетариатом, классы оценивались как реакционные, сама буржуазия — как класс, который «постепенно и незаметно становится у власти», а либеральная и демократическая интеллигенция — как группа, раскалывающаяся на две  части:  одна  примыкает  к  пролетариату,  а другая  —  к консервативным и реакционным кругам.

Г. В. Плеханов, представлявший первое поколение русских  социал-демократов, предполагал другой путь социального развития и видел  перспективу усиления антагонизма между старыми правящими классами и усиливающейся буржуазией, которая, в свою очередь, открывает дорогу политической активности рабочего класса. В этих противоречиях двух направлений социал-демократии лежал источник разрыва  возникшей  в  1898 г.  партии  на  «большевиков»  и «меньшевиков», разрыва, который произойдет чуть позже (в 1903 г.).

§ 2. Экономизм.

В 90-х гг. внутри марксистской социал-демократии в России возникло течение, названное «экономизмом». Ёдинственным рычагом рабочего движения это течение признавало экономические интересы пролетариата. Только постепенно эти интересы могут перерасти в политические требования.

Не отказываясь  принципиально от требовали демократизации всего государственного строя в  целом, «экономисты» отодвигали из

поля своего зрения борьбу за нее и склонны были думать, что «постепенная демократизация режима будет совершаться более или менее автоматически в результате приспособления самодержавной властью наличных учреждений и норм  к расширяющим свои публичные права новым классам - промышленной буржуазии и пролетариату».

Идеология «экономистов»  опиралась на синдикализм, полагая, что рабочие массы, глухие к политическим лозунгам, более чутко реагируют  на собственные профессиональные интересы. Момент политического переворота полностью исключался, ставка делалась на эволюцию существующих политических и государственных форм.

Идеология «экономизма» опиралась на ревизионистское течение  в западном  марксизме,  возникшее  в связи  с  выступлениями Э. Бернштейна,  Против  «экономистов»  в среде социал-демократов выступили как умеренные (Плеханов), так и радикалы (Ленин).

Рабочее  движение  постепенно  начинает  подпадать  под воздействие социал-демократической  идеологии. В начале XX в. заметную роль стали играть радикальные элементы, объединившееся вокруг ленинской газеты «Искра».  «Искровцы» главные усилия направляй на борьбу с «экономизмом» и на создание «партии нового типа»,   состоящей   из   профессиональных   революционеров, организующих борьбу рабочих масс. Результатом такой политики стала тенденция к крайнему централизму и господству партийной идеологии внутри социал-демократического движения. На основе различных взглядов на организацию и формы деятельности партии в 1903 г. в рядах социал-демократии происходит новый раскол на «большевиков» и «меньшевиков», на радикалов и умеренных.

§ 3. Ленин. Диктатура  пролетариата.

Радикальное крыло  социал-демократии, возглавляемое В. И. Лениным, в качестве главного постулата  своей идеологии приняло идею «диктатуры пролетариата». По Ленину, задача пролетарской

революции  отрицательная  и  заключается  в  насильственном

уничтожении буржуазного  государства и буржуазного общества. Он писал:  «Мелкобуржуазные  демократы,  эти  якобы  социалисты, заменявшие классовую борьбу мотаниями о  соглашении классов, представляли себе и социалистическое преобразование мечтательным образом, не в виде свержения господства эксплуататорского класса, а в виде мирного подчинения меньшинства понявшему свои задачи большинству. Эта мелкобуржуазная утопия, неразрывно связанная с признанием надклассового государства, приводила на практике к предательству интересов трудящихся классов». Выступая против эсеро-народников, считавших, что порядок есть примирение классов, а не угнетение одного класса другим, Ленин возражал: «Что государство есть орган господства определенного класса, который не может быть примирен со своим антиподом (с противоположным ему классом), этого мелкобуржуазная демократия никогда не в состоянии понять». Государство не есть просто инструмент управления, это орган господства. Задача пролетарской революции состоит в уничтожении отчужденного от общества государства, всего его аппарата.

В теории большевизма  государство понималось как особая организация силы, организация насилия  для подавления одного класса другим. После пролетарской революции объектом подавления должна стать буржуазия:  «Трудящимся нужно государство лишь  для подавления  сопротивления эксплуататоров,  а руководить  этим подавлением, провести его в жизнь, в состоянии только пролетариат». Государство поддерживает политическое господство того класса, который является главенствующим в экономике («базисе»). История показывает,  что  государство  как особый аппарат  принуждения возникает тогда, когда общество распадается на классы, когда один класс начинает присваивать себе результаты труда других классов. Наличие государства исключает наличие свободы. Ленин утверждал:

буржуазия, называя свое государство  свободным, лжет. До тех пор пока есть частная собственность, буржуазное государство, будь оно демократической  республикой  или  монархией,  всегда  является машиной для подавления рабочих.

Конечной целью  большевики ставили уничтожение  государства как организованного  насилия над людьми. По мере перерастания социализма в коммунизм будет  исчезать надобность в насилии вообще, в подчинении одних людей другими. Люди привыкнут к соблюдению элементарных  правил  поведения  без  применения  насилия  и подчинения. Коммунизм сделает государство ненужным.

В переходный же  период единственно возможной формой государства становится  "диктатура пролетариата".  Это — идея революционного отрицания всех досоциалистических государственных структур.  Преемственность  государственных  форм  тем  самым отрицается: провозглашается отказ от старой политической и правовой культуры, парламентаризма и разделения властей. Мотивируется такое тотальное отрицание тем, что при всем разнообразии государственных форм все буржуазные государства по сути являются диктатурой буржуазии, «наемное рабство есть удел народа и в самой демократической  буржуазной  республике».  Более  того,  в  демократической системе «власть капитала «наиболее надежно защищена и гарантирована  этой   «политической   оболочкой  капитализма». Демократия  эксплуататорского  общества  —  демократия  для меньшинства. Всеобщее избирательное право, институты разделения властей и конституционного контроля - только идеологические ширмы, не выявляющие воли большинства народа, но отвлекающие его от революционной борьбы.

Парламентаризму (после  1905 г.) большевики стали противопоставлять власть советов, в системе которой не было разделения властей.  Буржуазной же  государственности был присущ также

централизм  власти, унаследованный буржуазией от абсолютизма.

Разрушительная  сила пролетарской революции должна быть  направлена, прежде всего, против институтов этой централизованной государственности -  чиновничества и постоянной армии (в первые месяцы после Октябре 1917 г. их попытаются заменить рабочем и местным самоуправлением и рабочим ополчением).

Новое государство  «диктатуры пролетариата» есть, по Ленину, «централизованная организация силы, организация насилия и для подавления  сопротивления  эксплуататоров  и  для  руководства громадной массой населения, крестьянством, мелкой буржуазией, полупролетариатом  в  деле  «налаживания»  социалистического хозяйства».

Ленинская интерпретация  марксизма не ограничивалась учением  о борьбе классов. Необходимо «распространить  признание борьбы классов до признания  диктатуры пролетариата». Последняя  является переходной  формой  государства,  имеющей задачей создать коммунистическое общество и по сути становящейся уже «не государством в собственном смысле слова».

Государство же в собственном смысле слова существует при капитализме.  Диктатура  пролетариата  —  система  власти,  не ограниченная  формальным  законом,  она  опирается  на  силу победившего класса - пролетариата. «Становой хребет» диктатуры пролетариата составляет его партия, складывается новая иерархия власти. «Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционных движений выразителем,  носителем, проводником диктатуры революционных классов, об этом говорит непререкаемый опыт истории... Поэтому нет решительно никакого противоречия между советским (т.  е.  социалистическим)  демократизмом и применением диктаторской власти отдельных лиц». Такая трактовка определенно базировалась на народническом ткачевском активизме и готовила почву для грядущего «культа личности».

Мотивация необходимости  единоличной диктаторской власти сводилась  к следующему: как всякая крупная  машинная индустрия требует безусловного и строжайшего единства воли, направляющей совместную работу сотен тысяч людей, так и  революционные социалистические   преобразования   требуют   беспрекословного повиновения масс единой воле руководителей. «Вся наша задача... встать во главе истомленной и устало ищущей выхода массы, повести ее по верному пути, по пути трудовой дисциплины... Несомненно, что очень распространенным является мнение... будто единоличная диктаторская власть несовместима ни с демократизмом, ни с советским типом государства, ни с коллегиальностью управления. Нет ничего ошибочнее этого мнения». Нет иного пути к освобождению масс, кроме пути подавления эксплуататоров (в 1917 г. эта задача будет возложена на ВЧК).

Диктатуру осуществляет не весь народ, а только «революционный народ». Волю одного класса «иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим». В области государственного устройства эта идея вылилась в предпочтении «централизованной    пролетарской   государственности» перед федеративной.

На исторических примерах Франции и Швейцарии  Ленин стремился доказать, что  «свободы больше давала централистическая  республика, чем федералистическая. Или иначе: наибольшая местная, областная  и  пр.  свобода,  известная  в  истории,  дана  была централистической, а не федеративной республикой». Федеративную форму большевики рассматривали как переход от монархии к централистической республике или как мелкобуржуазную, поэтому и анархистскую идеализацию. Реальной причиной создания федерации в России стал национальный вопрос, но не идеология большевизма.

Диктатура пролетариата претендует стать мировой системой через посредство мировой революции. Идея мировой революции (как и  «перманентной»; постоянно повторяющейся  революции) стала главной в   идеологии  течения,   сформировавшегося   внутри   социал-демократической партии вокруг фигуры Л.Д. Троцкого.

Глава 2. Особенности  русского марксизма.

§ 1. Идеи русского марксизма.

Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболее интенсивное распространение его  идей.  В  качестве  душеприказчика Марксова  наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимым условием он считал "толчок извне" — антикапиталистическую революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как "маловероятную", он пришел к выводу, что крестьянская община обречена на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу приходят первые российские марксисты, объединившиеся в  1883 г. в Женеве в группу "Освобождение труда" (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел "Манифест Коммунистической партии", начав его распространение в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ основоположников марксизма, в том число "Развитие социализма от утопии к науке" Энгельса (1884),  "Нищету философии"  М.  (1886), "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" Энгельса вместе с "Тезисами о Фейербахе" М. (1892). Плеханов стал также первым российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы "Социализм и политическая борьба" (1883) и "Наши разногласия" (1885) — первые произведения русской марксистской литературы. Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более заметное развитие капитализма в стране,  разочарование в идеях и тактике народничества,   а   также   успехи   рабочего  и   социал-демократического движения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному изучению последних достижений  европейской науки.  Слабее  всего воздействие  марксистских  идей  сказалось  на  наследниках народнических  взглядов  эсеровскою  толка,  сохранивших бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной установкой  на  разрыв  с существующим  обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и это — диалектический и исторический материализм.  Создав ряд работ по  философии  марксизма, Плеханов в то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе (соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший  именно философские  труды  Плеханова  (" лучшее  в  марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская  (позже - марксистско-ленинская)  философия включала   в   себя   учение   о   всеобщих   диалектико-материалистических законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе, его  структуре и развитии  (исторический  материализм)  и специальные философские дисциплины - этику, эстетику и др. Такая  философия,  долженствующая  служите  философским обоснованием  и  методологией  двух  других  частей  марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной  практики,  впоследствии  стала  официальной партийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе,   могущему   дополняться   какой-либо   другой (не марке и стекой) философией  (К.  Каутский, Э.  Бернштейн, австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма — Богданов, Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом распространение  в  России  философских  взглядов  Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия.  Для  образованных  слоев  российскою  общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых  представителей  материалистического направления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в. квалифицировали его философскую концепцию как "самый поздний и зрелый плод просветительства" (Булгаков), "объедки с философского стола XVIII и начала XIX в. " (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они противоречили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера,  приобретшее на  определенной  стадии  черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как "Анти-Дюринг", "Диалектика природы" и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная,  цельная система взглядов,  имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.).  Философия  Маркса  была провозглашена  ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и  указать  пути  его  совершенствования.  Признание  ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех  концепций,  которые  рассматривались  в  качестве  ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма,  его  непримиримость  к  любым  проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории,  жесткая  определенность  выводов  и  исторический оптимизм делали российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин  "диалектический  материализм"  не  имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но не в материальном мире¹. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским   и  другими.  Заметные  расхождения  среди последователей  Маркса  существовали  и  в  трактовках  его философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма ("легальные марксисты", меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить  его течение,  в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье   буржуазии.   Для   принципиальных   противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями "серебряного века" (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли можно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его "ошибочность" из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев, Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие). Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,