Основы философии Марк Аврелий

Чтобы понять стоицизм Марка во всей его целостности, необходимо отправляться от его метафизики. Здесь он в целом ортодоксален : вселенная - это материальный организм, состоящий из четырех основных элементов. Все случающееся причинно обусловлено, поэтому в мире нет места случайности. Другим способом выразить ту же мысль, на котором делает акцент Марк, является утверждение, что вселенная управляется законом и порядок вещей есть манифестация разума. Из этого, по мысли Марка, следует, что существующий правящий вселенной разумный законодатель, или Бог. Однако, в отличии от иудее - христианской традиции, Марк понимает Бога не как трансцендентное существо, вступающее в личные взаимоотношения с человечеством. Бог, согласно Марку, - это скорее имманентный разум, определяющий ход всемирной истории. Поскольку вселенная целиком и полностью разумна, постольку, заключает Марк, она является также и благой. Таким образом, полагать, будто нечто, случающееся в естественном порядке вещей, есть зло, значит совершать фундаментальную ошибку. Следовательно, стержнем учения Марка является некая разновидность космического оптимизма.

Стоицизм Марка Аврелия

Марк Аврелий занимается исключительно этическими проблемами и очень далек от всякой логики, физики и диалектики. Ведь задача заключается не в исследовании земных и подземных глубин, но в общении с внутренним демоном и честном служении ему.

Философия Марка Аврелия возникла из чувства полной беспомощности, слабости, ничтожества и покинутости человека, доходящей до совершенного отчаяния и безысходности. Марк Аврелий дает прямо-таки классические выражения этому чувству: “Время человеческой жизни - миг ; ее сущность - вечное течение ; ощущение - смутно; строение всего тела - бренно; душа - неустойчива; судьба - загадочна; слава - недостоверна. Одним словом, все относящееся к телу подобно потоку, относящееся к душе - сновидению и дыму. Жизнь - борьба и странствие по чужбине ; посмертная слава - забвение”. Таких мест у Марка Авреяия можно найти множество. Сознание собственной слабости, беспомощности и ничтожества проявляются у императора Марка Аврелия.

Соответственно этому обостренному чувству тоски и отчаяния Марка Аврелия в невероятной степени возрастает обращение к божеству, вера в божественное откровение, вообще значение религиозною элемента в философии.

Марк Аврелий поощрял и официальный культ, тщательно выполнял все свои жреческие обязанности и усердно участвовал в языческих богослужениях. Но у Марка Аврелия дело никоим образом нс ограничивается этой чисто формальной и гражданской религией. Очень напряженные, очень интимные, очень нервные отношения к божеству. Из всего этого хаоса и смятения, невероятного ничтожества и беспомощности человеческой личности есть, по Марку Аврелию, лишь один выход: обращение к божеству, внутреннее, интимное общение с ним, отрешение от всего внешнего, погружение в собственную душу. Марк Аврелий требует не просто стоической апатии и нравственного очищения речь идет не просто, как у древних стоиков, о том, что мудрец не должен волноваться ничем внешним, но о том, что все внешнее вообще не должно существовать для души и соприкасаться с ней. У Марка Аврелия еще нет сверхумного погружения в божественную сущность, но само это приближение говорит о необычайном возрастании роли религиозного у поздних стоиков.

В антропологии Марка Аврелия много моментов, сближающих его с платонизмом и закономерно включающих в ряд представителей стоического платонизма. Человек состоит из трех частей: грубой материи, или тела ; более тонкой материи, или жизненной силы, и третьей, нетелесной сущности - разума или духа, который и есть собственное Я человека.

Но у Марка Аврелия мы находим и множество ортодоксально стоических положений об автаркии, о независимости мудреца и т. д. В этом, между прочим, проявляется античный характер его философии, поскольку при всей своей мягкости и терпимости к человеческой слабости Марк Аврелий весьма далек от христианства. Достижение внутренней гармонии внутреннего порядка и покоя рассматривается как основная и единственная цель философии.

Необходимо сказать, что, несмотря на всю упадочность в оценках человеческого субъекта у Марка Аврелия, этот человеческий субъект кое-где выступает у него все же с эстетической терпимостью. Как-никак, Марк Аврелий все же мыслит возможность гармонического и вполне упорядоченного внутреннего состояния человека. Марк настолько низкого мнения о человеческой душе, что единственный выхо для них - это только милость божья. Это - факт. И тем не менее у Марка Аврелия еще хватает внутренней силы для того, чтобы проповедовать какую-то гармонию души, пусть хотя бы и чисто моральную, причем эта гармония, несомненно, является для него чем-то самодовлеющим.

У Марка Аврелия все еще порой мелькает общеантичная влюбленность в красоту, в чистую и бескорыстную красоту, которая имеет значение сама по себе и которая ровно ни в чем не нуждается.

Природа для Марка выше искусства постольку, поскольку она есть и творящее и творимое одновременно, в то время как искусство в обычном смысле слова организует только Мертвую материю, и организация эта является только областью творимой, но никак не творящей. А там, где в человеке творящее и творимое совпадают, там создаются уже нс обыкновенные искусства, но создастся сам человек, так как внутренний и морально совершенный человек как раз и есть подлинное произведение искусства. Но такое подлинное произведение искусства является не чем иным, как продолжением и развитием все той же природы. Внутренний человек сам и своими силами создает свою внутреннюю красоту подобно тому, как и природа тоже создает свою собственную красоту сама и из своих собственных ресурсов. Такая эстетика, правда, не очень мирится с упадочной оценкой человеческого субъекта, которую мы находим в позднем стоицизме. Но для нас и эта черта является чрезвычайно важной и даже драгоценной. Ведь получается, что даже в периоды самого мрачного морализма античный человек все еще никак не мог забыть светлых и веселых идеалов беззаботной и самодовлеюще мыслящей общеантичной эстетики.

Но здесь и раскрывается одна из самых замечательных сторон личности Марка Аврелия : он как нельзя более далек от всяких утопий он сознательно их отвергает. Философия остается законом жизни, но философ должен понимать все несовершенство человеческого материала, всю крайнюю медленность усвоения людьми высших моральных и интеллектуальных истин, всю громадную силу сопротивления, заключающуюся в историческом быте. Нельзя насильственно обновить мир, ввести совершенный порядок, ибо никакой властитель не властен над мыслями и чувствами людей. Трагизм здесь лежит в роковом несоответствии между высотой настроения того, кто желает быть благодетелем человечества, и прозаичностью итогов.

Внимание к ребенку, идущее рядом с расширением прав женщин является лучшим показателем нового духа, который проникает законодательство империи.

Не менее чувствуется он в другой сфере - в признании и охране прав раба : говорить о нраве здесь, конечно, можно лишь в моральном, не юридическом смысле, - в последнем раб не мог быть субъектом права Но это не мешало законодательству Римской империи обеспечивать его личность от посягательства на жизнь и честь, от жестокого обращения, обеспечить целость его семьи, неприкосновенность его личного имущества, существенно ограничить, если не устранить, его продажу для борьбы ее зверями в амфитеатре и, наконец, всячески облегчать и поощрять отпущение на волю. Марк Аврелии предоставил в известных случаях рабам наследовать после своих господ. Значительно улучшилось также прежде весьма прекрасное положение вольноотпущенников.

Многие, но не все, этические выводы Марка прямо вытекают из его метафизики и теологии. Возможно, важнейший из них - призыв, то и дело повторяющийся на страницах “Размышлений” : поддерживать гармонию индивидуальной воли с природой. Здесь мы сталкиваемся со знаменитой стоической доктриной “мироприятия”. Данное учение работает на двух уровнях. Первый относится к событиям повседневной жизни. Когда некто обращается с тобой плохо, советует Марк, следует принять дурное обхождение, так как оно не может нам повредить, если мы сами этого не позволим. Это воззрение весьма близко, но не тождественно христианскому увещеванию подставить “ другую щеку “. Иисус сказал о своих палачах : “Прости им, ибо они не знают, что творят“, и его утверждение отчасти мог разделить и Марк. Как и Иисус, он верил, что люди, вовлеченные в злодеяния, поступают так по неведению ; как и Иисус, он заявлял, что их поступок не следует объяснять некой порочностью их натуры. Скорее они поступают так, а не иначе, полагая, что действуют правильным образом, а значит, погрешат только в суждении. Но, в отличии от Иисуса, Марк не выставлял на передний план важность прощения. Куда больше его занимала внутренняя реакция жертвы злодеяния, и он не уставал подчеркивать, что никакой вред не может быть нам причинен вопреки нашей воле. Что бы ни случилось с твоим имуществом и даже с твоим телом, твое внутреннее и истинное “я” остается невредимым до тех пор, пока оно отказывается признать, что ему причинен ущерб.

Второй аспект доктрины “мироприятия” рассматривает жизнь и место индивидуума в мире. Из “Размышлений” явствует со всей очевидностью, что Марк без восторга относился к своему высокому положению римского императора. Он почти наверняка предпочел бы провести свою жизнь наставником или ученым. Но судьба поставила его императором, как она поставила Эпиктета рабом. Следовательно, его долг - принять свое положение в жизни и исполнять возложенную на него задачу в меру своих способностей.

Понятие судьбы представало для стоической философии проблему. Если, как признавал Марк, вселенная управляется разумом и в силу этого всему случающемуся определенно случаться именно так, а не иначе, то остается ли место для свободы человека? Марк разрешает эту проблему, проводя тонкое различие. Если понимать под свободой выбор между равно открытыми альтернативами, то такой свободы, конечно же, не существует. Но у свободы есть и другое значение : принимать все происходящее как часть благого миропорядка и отвечать на события разумом, а не эмоциями. Индивидуум, живущий таким образом, настаивает Марк, является подлинно свободной личностью. Такой человек не только свободен, но еще и праведен. Так как разумность вселенной является основанием его благости, все происходящее во вселенной должно только укреплять эту благость. Следовательно, разумная личность, принимая события, не только отвечает на внешнее благо, но и вносит личный вклад в ценность мирового целого.

Стоическая концепция разума как мироправителя двусмысленна, и эта двусмысленность то и дело дает знать о себе в “Размышлениях”. С одной стороны, разум - это всего лишь объяснение того факта, что жизнь всецело материальной вселенной подчиняется несокрушимому закону. С другой стороны, разум истолковывается как вселенский ум, наводящий на мысль о существовании духа. Эта концепция вводит понятие Бога. Не подлежит сомнению, что в некотором смысле Марк был теистом, ибо он постоянно говорит о Боге словами, подразумевающими существование благого космического ума. Таким образом, мы подошли к главной теологической проблеме : как примирить материализм Марка с его теизмом?

Другой теологический вопрос, которому Марк уделяет немало места, это вопрос о смерти и бессмертии. Человек разумный не будет бояться смерти. Будучи природным явлением, смерть не может быть злом ; напротив, она причастна к благу, которое свойственно всякому природному явлению. После смерти мы просто перестаем существовать. Столетия, которые мы проведем в небытии после смерти, ничем не отличаются от столетий, проведенных нами в небытии до рождения. Но это еще не все. Марк разделяет стоическую теорию бессмертия. Согласно этому взгляду, история космоса развивается не линейно, но циклически. (Эту доктрину часто называют учением о “вечном возвращении”.) Эоны спустя вселенная подойдет к концу настоящей эпохи и будет ввергнута в состояние первоначального огня. Из огня возникает новая вселенная, которая с точностью повторит историю нашей вселенной. И так далее ad infinitum. Поэтому мы проживем те же жизни, какие живем сейчас.

Наша жизнь, обладающая напряженным личностным аспектом, в первую очередь является все же жизнью социальной. Каждый из нас живет в конкретном обществе и управляется его законами. Но, будучи существами разумными, мы подчиняемся также более высокому закону - закону природы. Этот закон касается каждого из нас, каким бы ни было общество, в котором мы живем. Согласно природному закону, все люди равны, будь ты император, раб или кто еще. Следовательно, мы вправе утверждать, что, как существа разумные, все люди - члены одного государства, управляемого одними и теми же законами. Знаменитый тезис Марка гласит : “Я Антонин, и мое отечество - Рим ; я человек, и мое отечество - мир” ( “Размышления”, книга VI, раздел 44 ).

Часто говорили, что языческий мир произвел на свет двух “святых “. Первый из них - Сократ. Второй - Марк Аврелий. Марк заслуживает нашей памяти и уважения не столько возвышенным этическим содержанием своих “Размышлений”, сколько тем фактом, что ему удалось строить свою жизнь, часто в обстоятельствах чрезвычайно неблагоприятных, в полном согласии с предписаниями своей книжечки “мыслей к самому себе”.

Заключение

Философия даст человеку возможность постигнуть свое место в мире и исполнить свои обязанности. Она делает это, вовсе не требуя от своего последователя слепо замкнуться в учение единен школы : ничто так не чуждо Марку Аврелию, как дух философского сектантства и педантизма. Дело философии просто и скромно ; она не увлечет своего последователи на путь тщеславия. Может ли она, столь могущественная и царственная в глазах Марка Аврелия, переделать человека? Если порочность последнего вытекает из сознания, разве нельзя ему дать знание, переубедить? Теоретически Марк Аврелий это признает: человек не должен смотреть на своего согрешающего собрата, как на неисправимого, и, если ему не удается удержать другого от зла, он должен обвинять самого себя. Это требование, которое не допустит человек до поспешных осуждений и недостойного гнева, но оправдывается ли жизненным опытом такая способность переубежденья? Опыт автора “Размышлений” не оставлял здесь для него места иллюзиям. “Люди будут делать то же самое, хотя бы ты перед ними разорвался на части”. Мораль основана на покорности человека природе в целом. Она создает то качество духа, которое Марк Аврелий называет простотой : человек должен быть простым. Здесь имеется виду не только отсутствие лишнего, тем более роскошного во внешней жизни, - этого рода простота представлялась Марку Аврелию делом здорового вкуса, но именно внутреннее настроение, чуждое всякой аффектации и раздвоенности. Ни философия, ни боги не предъявляют к людям преувеличенных требований. Не чувствуется ли здесь и утомление перед множеством условностей, которое несет с собой культура? Эта душа, беспритязательная и покорная провиденью, на зло может отвечать только добром. Марк Аврелий не перестает проповедовать кроткое благожелательное отношение к людям вообще, в том числе к врагам. “Люби человеческий род. Следуй богу”. Даже ненавидящие тебя - по природе твои друзья. Гнев, обезображивающий черты человеческого лица, искажает и наш духовный облик.