Общество и государство, по Сократу,
не представляют собою простой
арены борьбы отдельных индивидуальных
или групповых эгоизмов: в основе
их лежит идея целого, некоторый
освященный божеством разумный
план. Чтобы управлять государством,
нужно этот план понимать, надо
быть «знающим».
Выходец из простых людей, соединявший
утонченный аристократизм духа
с демократизмом внешности и
обхождения с людьми, Сократ –
в противоположность наиболее
распространённым в Греции воззрениям
– высоко ценил физический
труд и вообще трудовое начало.
8. Заключение.
Духовное наследие
Сократа.
Сократ пошел на смерть не как фанатик
мученик, не как слепой приверженец исповедуемой
идеи или веры, а как мученик философии,
как убежденный мудрец, сделавший свободный
выбор между жизнью и смертью. Уверенный
в том, что истина, несовместимая с неправдой,
рано или поздно восторжествует, он предсказывает
в конце судебного процесса суровую кару
тем, кто осудил его на смерть. Покидая
зал суда, он советует последним «не натыкать
рта другим, а самим стараться быть как
можно лучше»
Какой приговор можно вынести человеку,
обвиненному в подрыве устоев общественной
и семейной жизни, если к тому же он решительно
отказывается от какого-либо компромисса
с людьми, считающими его деятельность
разрушительной и даже пагубной? Словом,
как быть, если один идет наперекор всем
и считает истиной то, что, по мнению остальных,
является опасным заблуждением? В этом
вопросе мнения расходились ранее и расходятся
теперь. Одни исследователи клеймят казнь
Сократа и приравнивают ее к политическому
убийству, учиненному «ретроградами и
мракобесами», «реакционерами просвещения»—
Анитом, Мелетом и Ликоном. Другие исследователи
считают приговор справедливым). Иногда
высказывается мнение о приговоре над
Сократом как о странном недоразумении
и загадочной акций.
Действительно, как понять тот факт, что
Сократ решил выпить чашу с ядом, имея
полную возможность избежать смерти? Он
мог не явиться на суд. Но он не только
явился, но и произнес речь, которую можно
назвать столько же защитительной, сколько
обвиняющей судей. Это обстоятельство
озадачивает и невольно наводит на мысль
о том, что «в сущности он и до сих пор остался
непонятным, как непонятна его казнь, производящая
такое впечатление, что не афиняне его
казнили, а сам он заставил их себя казнить».
Действительно, на первый взгляд может
показаться, что Сократ своей будто бы
вызывающей позицией на суде принудил
судей к вынесению ему смертного приговора.
Стало быть, если кто и виноват в смерти
Сократа, так главным образом сам Сократ.
Иначе говоря, смерть Сократа — это досадное
недоразумение и самоубийство. Между тем
смерть философа — не самоубийство и не
судебная ошибка. Позиция Сократа на суде
неотделима от его философско-этической
установки следовать велениям совести
и разума, от его личности, чуждой конформизма
и приспособленчества к обстоятельствам.
Сократ был убежден, что то, чему он посвятил
свою жизнь,— философствование и наставление
граждан на путь самопознания и нравственного
самосовершенствования — является благом,
а не злом. Злом он считал интеллектуальную
«спячку», в которой, по его мнению, пребывали
его соотечественники. Сократу, учившему,
что главный вопрос жизни есть вопрос
о добре и зле и что человек во всех ситуациях
может и должен выбирать добро, была предоставлена
возможность, причем на личном примере,
доказать осуществимость того, чему он
учит. На суде ему предстоял выбор: прекратить
философствование и сохранить жизнь или
под страхом смерти продолжать свою деятельность.
Для Сократа отказ от своей миссии был
равносилен отказу от жизни, Сократ выбрал
смерть. Для таких цельных и честных натур,
как Сократ, иной альтернативы не было.
На это указывал еще Гегель. Точка зрения
Гегеля разделялась Т. Гомперцем и другими
учёными. Она находит сторонников и в настоящее
время.
Итак, афиняне, казнившие Сократа, были
правы, так как они отстаивали основы своей
«нравственной жизни». Однако и Сократ
был прав, так как он выдвинул новый принцип,
ознаменовавший собой наступление новой
эпохи, новой фазы в истории мира и всего
человечества.
Тот, кто признает, что с именем Сократа
связан новый этап в истории философской
мысли, не может оправдать приговора над
ним. С этой точки зрения неприемлема и
половинчатая позиция, занятая Гегелем
в вопросе о справедливости приговора.
Притупив остроту вопроса ссылкой на трагическое
проявление справедливости в истории,
на столкновение двух равных прав в ту
или иную эпоху, Гегель пришел к выводу
о, так сказать, невиновной виновности
Сократа и предложил примириться с приговором.
Однако если и возможно какое-то примирение
с приговором, то лишь с позиции самого
Сократа, по словам которого, с хорошим
человеком «не бывает ничего плохого ни
при жизни, ни после смерти».
Это убеждение вытекало из его идеи о том,
что добродетель при всем ее многообразии
и при всей противоречивости ее проявлений
едина и одна. Для него не было тайной,
что понятия о добре и зле, о справедливом
и несправедливом являются относительными.
Он понимал, что один и тот же поступок
является в одном отношении добром, а в
другом — злом. Однако он отказывался
считать два взаимоисключающих поступка
(например, обвинение, выдвинутое против
него, и непризнание им своей вины на суде)
одинаково справедливыми, одинаково добродетельными
на основании двоякого характера справедливости
и добродетели. Это было для него равносильно
одновременному признанию множества истин
об одном и том же.
Столкнувшись
с относительным характером этических
понятий, Сократ пытался найти нечто постоянное,
нечто субстанциональное в нравственности.
Отсюда и его поиски общих этических определений,
что является его огромной заслугой в
истории философской мысли.
Выдвинув духовные ценности на первый
план, Сократ считал их создание главной
целью человеческой жизни. А поскольку,
по мысли Сократа, духовные блага не передаются
в готовом виде от одного лица к другому,
но раскрываются и приобретаются в поиске,
в исследовании самого себя м других, в
«заботе о душе», постольку отказ от такого
поиска равносилен отказу от жизни. По
Сократу, диалог и диалектический (вопросно-ответный)
метод определения понятий являются необходимыми
условиями совместного поиска истины.
И это не случайно: вопросы, над решением
которых бился древний философ, не утратили
актуальности, вот почему Сократ был и
остается одним из вечных «спутников»
человечества.
Список литературы:
1. Горелов А.А. Древо духовной жизни. М.,
1994. – 300с.
2. Гусейнов А.А. Великие моралисты. М.: Республика,
1995.- 350с.
3. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и
изречениях знаменитых философов/Диоген
Лаэртский. М.: Мысль, 1979.-573с.
4. Кессиди Ф.Х. Сократ/Ф.Х. Кессиди. М., 1976.
- 198с.
5. Рассел Б. История Западной Философии
и ее связи с политическими и социальными
условиями от Античности до наших дней:
1-2 кн./Б. Рассел - М., 2004
6. Рассел Б. История Западной Философии.
Новосибирск, 1994, с.100
7. Горелов А.А. Древо духовной жизни. М.,1994,
с.78
8. Кессиди Ф.Х. Сократ. М.,1988, с. 34-42
9. Кессиди Ф.Х. Сократ. М.,1988, с. 26-33
5 Приводимый текст обвинения
против Сократа был заимствован
Диогеном Лаэрцием у Фаворина, ритора,
друга Плутарха. По словам Фаворина, это
обвинение, сохранившееся еще во II в. н.
э., он видел в афинском храме Великой Матери
богов.
6 Рассел Б. История Западной Философии.
Новосибирск, 1994, с.94
7 Рассел Б. История Западной Философии.
Новосибирск, 1994, с.99
8 Диоген Лаэртский. О жизни, учениях
и изречениях знаменитых философов. М.,
1979, с. 116.
9 Горелов А.А. Древо духовной жизни.
М.,1994, с.84
10 Диоген Лаэртский. О жизни, учениях
и изречениях знаменитых философов. М.,
1979, с. 116, 114.
11 Горелов А.А. Древо духовной
жизни. М.,1994, с.85-86
12 Кессиди Ф.Х. Сократ. М.,1988, с. 42-50