Личность и творчество И.Канта

Кант доказывает в «Трансцендентальной эстетике», что кроме эмпирических наглядных представлений (интуицией) существуют еще и наглядные представления, или чистые интуиции. Это пространство и время, «две чистые формы чувственного созерцания как принципы априорного знания».

Подобные выводы были сделаны Кантом на основе исследования логического строения суждений в математике. Не логический анализ понятий, но чувственное созерцание, или наглядное представление, геометрических объектов в пространстве лежит, по утверждению Канта, в основе синтеза, обеспечивающего достоверность геометрических суждений. Однако представление пространства, опираясь на которое геометрия конструирует в своем уме объекты, не может быть, полагает Кант, представлением пространства эмпирического, т.е. данного в опыте; если бы суждение в геометрии основывались на представлении эмпирического пространства, то истины геометрии не могли бы иметь безусловно всеобщего и необходимого значения: они были бы всего лишь вероятными обобщениями из опыта. Но, согласно Канту, высказывания геометрических аксиом сопровождается пониманием их необходимого и всеобщего значения. Отсюда Кант делает вывод, что пространство, обуславливающее возможность геометрических истин, есть пространство идеальное, или априорное форма чувствительности.

Таким образом, синтетическая природа суждений геометрии тесно связывается у Канта с априоризмом и идеализмом. А пространство, с которым имеет дело геометрия, не выражает, с его точки зрения, действительной природы вещей; оно – лишь форма, под которой вещь являются; априорная форма чувственности, априорное условие наглядного представления.

Аналогичные взгляды Кант развивает и в отношении времени. Подобно тому как априорная форма пространства лежит в основании истины геометрии, априорная форма времени лежит в основании истин арифметики. Время, лежащее в основе арифметики, есть время идеальное, априорное. Оно выражает и действительную, независимую от сознания форму существования вещей, но лишь форму чувственности.

Таким образом, Кант выводит возможность математики из чувственного представления

Ни второй основной вопрос «критики»: как возможно естествознание ? – отвечает трансцендентальная аналитика. Естествознание, утверждает Кант, так же как и математика, обладает основными положениями, которые не могут быть обобщениями из опыта и представляют по своей логической форме априорные суждения. Таковы, например, положения о временной последовательности явлений согласно закону причинности, положение о сосуществовании субстанций согласно закону взаимодействия. Всеобщность и необходимость, с какими мыслятся все эти высшие законы, - законы, лежащие в основе всего естествознания, не могут быть выведены, по Канту, из опыта и суть априорные основоположения «чистого» рассудка.

Полная система всех этих основоположений выводится Кантом из системы категорий, или из чистых понятий рассудка. В выведении этом, которое представляет наиболее трудную, обильную противоречиями часть «критики чистого разума», Кант так же как и «трансцендентальной эстетике», исходит из резкого различения формы и содержания знания. Содержание знания не создается нашим сознанием и есть результат воздействия вещей, как они существуют независимо от сознания, на нашу чувственность.

По учению Канта, рассудок мысли посредством понятий все содержания, доставляемое ему чувственностью. Однако среди понятий рассудка должны быть найдены такие, которые являются, независимо от подводимого под них содержания, общими, формальными, априорными условиями мыслимости каких угодно предметов. Для того, чтобы мыслить какой бы то ни было доступный нам в опыте предмет, необходимо, чтобы в рассудке существовала заранее данная и от опыта будто бы на зависящая возможность подведения мыслимого под такие понятия, как например, понятие реальности, принадлежности, возможности и т.д.

Априорные, или «чистые» понятия рассудка, обуславливающие возможность такого подведения, «Кант» называет «категориями».

Хотя схематизм чистых понятий рассудка как будто показывает возможность объединения чувстенности и рассудка, учение это имеет у Канта такое развитие: согласно этому учению, схемы чистых понятий рассудка полагают твердые границы применения рассудочных синтезов. Схемы указывают, что синтетическая деятельности рассудка может быть прилагаемы только к чувственным данным, т.е. к материалу, данному во времени. Но время, по Канту, определяется движением, а движением в свою очередь предполагается пространство. Таким образом, мир объектов с которыми единственно может иметь дело наше знание, есть мир пространственно временной. Но так как пространство и время не являются формами объективного бытия вещей в себе так как за пределами организации нашего знания они никакого значения ни имеют, то отсюда Кант выводит, что всякое возможное значение о природе не есть знание «вещей в себе».

Природа, как предмет знания, не есть бессвязный хаос впечатлений, и рассудок а есть, по Канту, подлинный «законодатель природы» и он порождает природу – правда, лишь в качестве предмета знания. Но рассудок порождает природу в качестве предмета знания лишь в том смысле, утверждает Кант, что без форм рассудка знание не было бы знанием о всеобщих и необходимых законах природы.

В этом – кантовском – смысле законы природы, например закон причинности, оказываются – действительно «объективными» - всеобщими и необходимыми – правилами связи явлений.

Трансцендентальная диалектика у Канта, представляет собой исследование противоречий познания, в которые неизбежно ввергает себя человеческий разум, как только он попытается получить однозначные доказательные ответы на собственно философские вопросы. Разуму требуется помощь, чтобы от этих противоречий избавиться, и эту помощь доставляет ему трансцендентальная диалектика. Таким образом, он не «логика видимости», а логика преодоления этой видимости.

Разграничение между аналитикой и диалектикой проходит у Канта так, что первая – это трансцендентальная «логика истины» для области опыта, а вторая выступает в форме «критики диалектической видимости», обнаруживающей противоречия – проблемы в философском познании, устанавливающей их значения и выявляющей возможности их разрешения. Эти функции диалектики должны быть добавлены к той, которая, по сути дела, подмечена им уже в трансцендентальной аналитике и состоит в выяснении происхождения и действия категорий.

Кант не отрицает существование «разума» как особой функции, отличной от функции «рассудка». Но при помощи разума, учит Кант, сознание наше осуществляет заложенное в нем стремление к безусловному единству всего нашего знания.

«Чистый разум» же берет на свою долю задачу достижения абсолютной целостности в применении понятий рассудка и стремится довести синтетическое единство, мыслимое в категориях, до абсолютно безусловного. Кант называет «трансцендентными идеями» понятия разума, для которых чувства не могут дать адекватного предмета, т.к. мыслимое в этих понятиях безусловное единство никогда не может быть найдено в границах чувственного опыта. По Канту, имеются всего три таких идеи:

1. психологическая или идея о душе как безусловном единстве всех душевных явлений и процессов;
2. космологическая, или идея о мирке как безусловном единстве всех трех условий явлений
3. теологическая, или идея о боге как безусловной причине всего сущего и мыслимого вообще.

В соответствии с этим претендуют на существование три философские дисциплины:

1) «рациональная психология», которая  пытается из понятия разума  о душа разработать науку о  природе (или) сущности души,

2) «рациональная космология», которая  пытается из понятия разума  о мире развить науку, способную ответить на вопрос о границах мира в пространстве и времени, о природе элементов, из которых состоит мир, о возможности свободы в мире, о «безусловном необходимом существе» - боге,

3) «рациональная теология», которая  пытается из понятия разума  о боге построить доказательства существования бога.

 

 

3.3 Трансцендентальное учение о методе.

 

По трансцендентальным учением о методе Кант понимал определение формальных условий для полной системы чистого разума. С этой целью, он считал необходимым заниматься дисциплиной, каноном, архитектоникой и, наконец историей чистого разума и это позволит осуществить в трансцендентальном отношении то, что под названием практической логики ищут для применения рассудка вообще, но не достигало как правило, т.к. общая логика, не ограниченная никаким частным видом рассудочных знаний (например, чистым знанием), не занимается определенными предметами и поэтому, не заимствует знаний из других наук, не может дать ничего более, кроме обозначений для возможных методов и технических терминов.

Итак, выдвигая идею о необходимости дисциплины чистого разума, Кант в качестве примера чистого разума представляет математику, которая удачно может расширяться самопроизвольно без помощи опыта.

Также Кант считает, что во всех своих начинаниях разум должен подвергать себя критике и никакими запретами не может нарушать ее свободы, не нанося вреда самому себе и не навлекая на себя нехороших подозрений. Здесь нет, полагает философ, ничего столь важного по своей полезности и столь священного что имело бы право уклоняться от этого использующего и ревизующего исследования, не признающего никаких авторитетов. На этой свободе оказывается само существование разума, не имеющего никакой диктаторской власти, и его приговоры всегда есть не что иное, как согласие свободных граждан, из которых каждый должен иметь возможность выражать свои сомнения и даже без стеснения налагать свое veto.

Критика нашего разума в конечном счете показывает нам, что чистым и спекулятивным применением разума мы, собственно, ничего не можем познать; не должна ли она поэтому открыть более широкое поприще для гипотез, поскольку (если мы уже не может ничего утверждать) нам позволительно что-то выдумывать и высказывать мнения.

Кант считает, что применение чистого разума должно происходить в рамках канона. Под каноном он понимает совокупность априорных принципов применения некоторых познавательных способностей вообще.

Следовательно, если вообще существует правильное применение чистого разума – а в таком случае должна существовать и его канон, - то этот канон будет касаться не спекулятивного, а практического применения разума. Кант, выдвигает идею о том, что в каноне чистого разума мы имеем дело только с двумя вопросами, которые касаются практического интереса чистого разума и в отношении которых должен быть возможным канон его применения. Эти вопросы таковы: существует ли Бог? Существует ли загробная жизнь? А например вопрос о трансцендентальной свободе касается только спекулятивного знания и может быть оставлен в стороне.

Кант пишет, что «разум в своем спекулятивном применении вел нас через сферу опыта, и так как в ней никогда нельзя найти для разума полного удовлетворения, то отсюда он перешел к спекулятивным идеям, которые, в конечном итоге опять возвращают нас к опыту, следовательно, выполнили свое намерение с большей пользой, но совершенно иначе, чем мы ожидали.

Все интересы разума (и спекулятивные и практические), считает Кант, объединяются в следующих трех вопросах:

1. Что я могу знать?

2. Что я должен делать?

3. На что я могу надеяться?

Первый вопрос чисто спекулятивный. Мы исчерпали все возможные ответы на него и наконец нашли такой ответ, который должен, правда, удовлетворить разум, и притом имел на это основание, если он не обращен на практическое. Итак, на это основание, если он не обращен на практическое. Итак, если речь идет о знании, то по крайней мере достоверно то, что это знание относительно двух указанных проблем никогда не может стать нашим достоянием.

Второй вопрос чисто практический. Как таковой, он может, правда, принадлежать чистому разуму, но в таком случае этот вопрос не трансцендентальный, а моральный, и критика наша не может им заниматься.

Третий вопрос, а именно вопрос о том, на что я могу надеяться, если делаю то, что мне надлежит делать, есть вопрос одновременно практических и теоретический, т.к. практическое служит лишь руководством для октета на теоретические и, если пойти выше на спекулятивный вопрос.

Итак, чистый разум содержит в себе, правда не в своем спекулятивном, а в некотором практическом, именно моральном применении, принципы возможности опыта, а именно таких поступков, которые могли бы встречаться в истории человека сообразно нравственным предписаниям.

 

 

 

 

 

 

 

                                          Заключение

Человек умирает, мысль остается. Бессмертие философа в том, что он смог, что успел сказать, что было услышано.

Жизнь Канта - это, прежде всего написанные им книги, самые волнующие события в ней – мысли. У Канта нет иной биографии кроме истории его учения. Все знавшие его говорили, что это был общительный, отзывчивый человек. Ему приходилось много работать, он любил свой труд, но знал не только его. Он умел развлекаться, отдыхать, сочетая глубокомысленную ученость со светским лоском. Кант вовсе не был затворником, отшельником, человеком не от мира сего. По природе он был общителен, по воспитанию и образу жизни – галантен. Жить для него значило работать, в труде он находил главную радость. Природа наделяет человека темпераментом, характер он вырабатывает сам. Иммануил Кант сделал самого себя и в этом отношении он уникален.