ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ
МЕНТАЛИТЕТА В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ
ОБЩЕСТВЕ.
национальный
менталитет, общественное сознание, общественная
психология, структура менталитета,
ценности, трансформация российского
общества, ценностные ориентации, предпочтения,
установки, ожидания, настроения, верования,
духовные потребности.
Менталитет нации
может порождать взаимоисключающие
векторы, выступая то, как движущая,
то как консервативная сила социальных
преобразований, проявлять себя как
сдерживающий или ускоряющий экономическое,
политическое и духовное развитие общества
THE FUNCTIONING OF THE MENTALITY OF THE MODERN RUSSIAN
SOCIETY.
the national mentality, the public consciousness, social psychology,
the structure of mentality, values, transformation of the Russian society,
value orientations, "preferences", "settings", "expectations",
"mood", "belief", spiritual needs.
The mentality of a nation can produce mutually exclusive
vectors, acting as a locomotive, then as a conservative force of social
transformation, to manifest himself as a deterrent or speeding up economic,
political and spiritual development of the society.
Зулькарнаева
Р.З. к.философ.н.
Доцент кафедры философии Башгосуниверситета
Активно меняющееся
современное российское общество,
условия переходного периода,
структурные трансформационные
процессы – это особенность
современной российской действительности.
Насколько затронули процессы
трансформации глубинные пласты
общественного сознания российских
людей, национальный менталитет,
является важным и злободневным
вопросом
Очередная модернизация
современной России обострила
проблемы национальной идентичности
и национального самосознания,
обусловила актуальность социально-философского
осмысления феномена национального
менталитета.
В определении
менталитета исследователями используются
самые разные термины и понятия.
Это и «уровень коллективного
и индивидуального сознания»,
и «способ специфического мировосприятия»,
и «совокупность готовностей
и установок», и «совокупность
образов и представлений», и «стиль
мышления», «архетипы».
В такой расширительности понятия
есть определенная положительная сторона,
хотя время от времени разгораются
дискуссии с намерением дать четкое
определение менталитету.
Этимологически и
содержательно менталитет относится
к сфере сознания человека, правомерно
будет соотнести понятия «мышление»
и «менталитет». Оба понятия относятся
к области духовной, мыслительной
деятельности. Но вот результаты
этой деятельности оказываются
различными. При помощи мышления,
сознания человек познает мир
и, познавая его, создает систему
логических категорий и понятий.
Это и есть мышление. А вот
истолковывая этот уже познанный
и понятый мир, оценивая его,
человек создает не систему
понятий, а совокупность образов,
представлений, впечатлений и
т.д. То есть, «мышление – это
познание мира, а менталитет –
это осмысление мира, его оценка,
характеристика. Это склад, манера
мышления, своеобразие мышления. Это
мышлением не понятиями, а образами.
Это эмоциональные и ценностные
ориентации, коллективная психология,
влияющая на общественное поведение
масс». [6, c.82]
Существуют попытки отождествить
менталитет с общественным сознанием
в целом или с одним из его
уровней. Чаше всего менталитет связывают
с общественной психологией, с тем
уровнем общественного сознания,
на котором мысль не отвлечена
от эмоций, от ментальных привычек и
приемов сознания. [1, c.94]. А.Я. Гуревич
отмечает: «Когда мы говорим о ментальности,
то имеем в виду, прежде всего, не какие-то
вполне осознанные и более или менее четко
формулированные идеи и принципы, а то
конкретное наполнение, которое в них
вкладывается – не «план выражения», а
«план содержания». По мнению автора, «идеологические
средства способны активизировать определенные
аспекты ментальностей, но они, по-видимому,
в большей степени их высвечивают и выявляют,
нежели создают, ибо пускают корни в обществе
преимущественно лишь те стороны идеологии,
которые находят себе почву в ментальностях,
прерываясь в соответствии с ними». [4,
c.454-455]
Таким образом, менталитет
вовсе не идентичен общественному
сознанию, а характеризует специфику
этого сознания относительно
общественного сознания других
групп людей. [5, c.11]
Термин «менталитет» часто
используют в качестве синонима системы
ценностей, присущих общественному
сознанию данного общества. На наш
взгляд, система ценностей более
подвижное образование, способное
меняться без серьезного изменения
ментальных структур. Общими могут
являться не ценности, а правила
выработки ценностных суждений. Менталитет
является, таким образом, не системой
ценностей, а системой способов оценивания.
Менталитет любого социума содержит
в себе, например, представления
о времени, о его цикличности,
линейности, конечности и т.д. И эти
представления могут и не содержать
оценок, не сопровождаться мнениями о
том, хорошо это или плохо, более
вероятно восприятие ряда природных
и социальных феноменов как данности.
Таким образом, соотношение понятия
ценности и менталитет нельзя назвать
тождественным. Понятие ценностей
гораздо шире, чем менталитет. Менталитет
выступает как ключ для отбора
тех или иных ценностей.
Отсутствие
единой точки зрения по вопросу
о сущности менталитета обусловило
разные подходы к проблеме
его структуры. Но в одном
мнения большинства авторов сходятся;
менталитет – это система,
имеющая определённые структурные
элементы в своём составе. Чаще
всего в структуре менталитета
выделяют устойчивые, константные
величины и изменчивые, вариативные.
В менталитете
каждого народа имеется устойчивое
ценностно-смысловое ядро и изменчивая
периферия. Под ценностно-смысловым
ядром разумеются определенные
духовные ценности и их приоритетный
порядок (иерархию). Кроме того, центральную,
ядерную часть составляют некие
первичные "смыслы", "образы",
"образцы" - базисные элементы
культуры. Эти константные модели
духовной жизни являются этнокультурными
архетипами. Например, образ Героя,
Спасителя или образ Отца-покровителя
и.т.д. Архетип выражает некий
архаичный глубинный срез человеческого
психического опыта.
В каждой культуре доминируют
свои архетипы, которые во многом вызываются
особенности мировоззрения, характера,
художественного творчества и исторической
судьбы нации.
Периферию национального
менталитета создают временные,
новообразовавшиеся или привнесенные
из чужих культур ценности.
Обмен элементами ядра и
периферии, вызывающий эволюционные и
революционные процессы внутри ментальности,
происходит под действием реально-исторических,
идеологических, культурных факторов,
среди которых долговременные играют
первостепенную роль. Шанс попасть
из периферических в плотные ядерные
слои получают, по-видимому, только те
ценности и "смыслы", которые соответствуют
входящим в состав ядра или, по крайней
мере не противоречат им. Остальные
могут претендовать лишь на то, чтобы
называться "ценностными ориентациями",
"предпочтениями", "установками",
"ожиданиями", "настроениями",
"верованиями", "духовными потребностями",
"социальными представлениями".
«Если верно, что ядро национального
менталитета образуют этнокультурные
архетипы, то это многое объясняет.
Дело в том, что в этнокультурных
архетипах сконцентрирован коллективный
опыт народа, их актуализация включает
этот опыт в новый социально-исторический
контекст. Это как раз происходит
через тематизацию и проблематизацию
российского менталитета как
некой реальности, упрямо сопротивляющейся
тотальной вестернизации российского
общества». [7, c.173] С данным мнением трудно
не согласиться. Актуализация архетипа,
по Юнгу, есть «шаг в прошлое». Но поиск
истоков может быть и «шагом в будущее»,
поскольку этнокультурные архетипы выражают
также и мечты народа. Глубокий научный
анализ современной российской реальности
и функционирование ментальных структур
поможет выявить причины такого сопротивления
модернизации. То есть, активное осмысление
российских этнокультурных архетипов
в менталитете является важным условием
поступательного развития России.
Таким образом, менталитет
есть структура восприятия и оценивания
действительности, содержащая в качестве
компонентов иерархически выстроенные
наборы «архетипов» и «конструктов».
Они формируются под воздействием
внешней по отношению к сознанию
действительности и наследуются
через каналы культурной идентификации
в масштабе социальных групп и общества
в целом. При этом наборы «архетипов» и
«конструктов» задают определенный кодекс
поведения в пределах социума.
Действие, бездействие, уклонение
от действия есть результат срабатывания
менталитета. На наш взгляд, общее, принципиальное
воздействие менталитета детерминировано,
ограничено, задается рамками совокупности
сосуществующих и взаимосвязанных
«архетипов» и «конструктов». Менталитет
задает сумму исходных позиций, «точек
роста»; выбор же конкретной «стартовой
позиции» для человека определяется
наивысшей активностью соответствующего
«конструкта» в данный момент. Чем
определяется активность того или иного
«конструкта»? В любом случае - внешним
(по отношению к менталитету) воздействием.
Это могут быть экономические, политические
и иные факторы. В этом случае, действительно,
человек или общность остаются верными
своему исторически сформировавшемуся
«коду». Но сам этот «код» в разных ситуациях
«ведет себя» по-разному, выталкивая в
«авангард» тот конструкт, который ближе,
адекватнее данной ситуации. Нарушение
равновесия в «картине мира» ведет к активизации
соответствующего «конструкта» (или группы
«конструктов»). Ситуативность, реактивность
менталитета является, по нашему мнению,
его существенной характеристикой. Однако
следует специально оговорить следующее:
говоря о возможности таких «оперативных»
изменений в менталитете, укладывающихся
в относительно узкие хронологические
рамки, мы исходим из того, что возможны
более глубокие, принципиальные изменения
менталитета как целостности, фиксируемые
«эпохальными» границами. Так называемые
«длинные волны истории» [8, c.78]
Но при этом менталитет выполняет
роль стабилизатора этнической целостности,
системообразующего фактора в обществе,
исчезновение которого грозит гибелью
этноса… Менталитет стабилизирует
этническую целостность, сохраняя её культурное
своеобразие, преграждая дорогу чуждым
культуре элементам благодаря своему
системному характеру, требующему соответствия
нового элемента системе в целом.
В результате, менталитет либо «легитимирует»,
либо «отвергает» возможные новации
в культуре, политической, религиозной,
экономической и других сферах жизни
общества, тем самым сохраняет
общество как таковое [2, с.19-20].
Таким образом, специфическая и
главная функция менталитета
заключается в обеспечении механизмов
стабильности, а не механизмов изменения.
Благодаря этой основной функции национального
менталитета организуется целостность
и единство коллектива через самоидентификацию
индивида с социальной общностью, с государством,
с природой, с тотемом, с историческими
событиями ради осознания себя частью
единого живого целого организма.
Каким образом срабатывают ментальные
структуры сегодня?
По данным современных исследований,
например Института комплексных
социальных исследований РАН, в российском
обществе существуют группы людей, имеющих
полярные типы мировоззрений. Это, так
называемые «сторонники традиционализма»
и «сторонники модернизма». По словам
М.К.Горшкова – директора ИКСИ РАН
– «уже не в первый раз мы приходим
к выводу о том, что при всём
наличии в массовом сознании консенсусных
позиций, в российском обществе существуют
две группы противостоящих друг другу
граждан по своему видению мира,
пониманию роли государства и
базовых ценностей в своей
жизни. Одна группа составляет относительное
большинство населения (41%) и, являясь
традиционалистами, отличается ярко выраженной
патерналисткой ориентации, поддержкой
принципов общества социального
равенства. Другая представлена меньшинством
российских граждан (26%), ориентированных
на принципы личной ответственности, инициативы,
на общество индивидуальной свободы. Треть
населения может быть отнесена к промежуточной
группе, тяготеющей по большинству значимых
мировоззренческих вопросов к сторонникам
последовательного традиционализма»
За последние три года доля модернистов
несколько сократилась (с 26% до 20%), а доля
традиционалистов возросла (с 41% до 47%);
распространенность промежуточного сознания
осталась практически в прежних границах
(33%). Причем эта тенденция затронула все
возрастные группы и даже возрастную когорту
до 25 лет. В данной группе доля модернистов
снизилась с 2004 г. с 37% до 27%, а доля традиционалистов
возросла с 29% до 39% . Эти данные подтверждают
выводы, которые были сделаны уже в 2004
г. Речь идет о том, что традиционные ценности,
несмотря на воздействие трансформационных
процессов, постоянно восстанавливают
свое влияние на общество.[3, с.64]
Тем самым ценностно-смысловое
ядро российского менталитета продолжает
демонстрировать удивительную устойчивость
и непохожесть. Даже в условиях системной
трансформации российского общества
практически все аспекты и
проблемы современного мира - демократия
и рыночная экономика, свобода и
социальная ответственность, отношения
между личностью, обществом и
государством - получают в России специфическое
звучание и окраску. А это говорит
о том, что и под воздействием
глубоких экономических и социально-политических
преобразований общенациональный менталитет
россиян представляет собой если
не константу, то, во всяком случае, величину
достаточно независимую, которую нельзя
изменить по заказу, и что модернизаторские
устремления политиков не всегда
совпадают с процессами реальной
трансформации российского общества.
Таким образом, сегодня доказано, что
сформировавшиеся за сотни и десятки
лет глубинные уровни менталитета
нации могут оказывать консервативное
влияние на процессы общественного
реформирования. Именно они способны
тормозить инновации в случае
их несоответствия архетипическим составляющим
менталитета. При этом менталитет нации
может порождать взаимоисключающие
векторы, выступая то, как движущая,
то как консервативная сила социальных
преобразований, проявлять себя как
сдерживающий или ускоряющий экономическое,
политическое и духовное развитие общества.
Список литературы:
1. Бутенко А.П., Колесниченко Ю.В.
Менталитет россиян и евразийство:
их сущность и общественно-политический
смысл // Социологические исследования.
– 1996. №5.
2. Горбунова М.К. Диалектика язычества
и православия в структуре
русского менталитета. Н-Новгород,
2001.
3. Горшков М.К. Граждане новой
России ( к вопросу об устойчивости
и изменчивости общенационального
менталитетеа) // Россия: тенденции и
перспективы развития. Вып.1. М.,2005.
4. Гуревич А.Я. 50/50: Опыт словаря
нового мышления. М., 1988.
5. Ментальность россиян. (Специфика
сознания больших групп населения
России) / Под общей редакцией
И.Г. Дубова. М., 1997.
6. Пушкарев Л.Н. Европейская история
менталитета // Вопросы истории. 1995.
№8.
7. Редель А.И. Российский менталитет:
от политико-идеологических спекуляций
к социологическому дискурсу.// Социально-гуманитарные
знания. М., 2005 №5.
8. Февр Л. Бои за историю.
М, 1991.