Автор работы: Пользователь скрыл имя, 26 Июня 2014 в 16:07, курсовая работа
Философия как форма духовной деятельности непременно содержит момент историчности, она - ответ человеческого духа на вопросы, поставленные исторически обусловленным бытием человека. С этим связывается философский и плюрализмам.
На многообразие философских систем влияют историческая эпоха, место и время деятельности мыслителя, его национальность и принадлежность к религии, а также развитие, характер общественных отн шений, состояние науки, культуры, тенденции их развития и др. Определенное влияние может осуществлять и социальное положение мыслителя (хотя рабу, затем вольноотпущенники Эпиктета и императору Марку Аврелию их различные социальные статусы не мешали развивать похожие философские идеи стоицизма).
Введение 3
Глава 1. Сущность философского плюрализма 5
1.1 Истоки философского плюрализма 5
1.2 Философия и религия 10
Глава 2. Приобретения и утраты философского плюрализма 14
2.1 Многообразие философских учений и направлений 14
2.2 Плюрализм и толерантность в науке и философии 20
Заключение 25
Список использованной литературы 26
Разум (лат. ratio - разум) – высшая, существенная для человека способность осмыслять всеобщее, в отличие от непосредственно данных единичных фактов, какими исключительно занято мышление прочих животных10.
В том, что разум управляет человеком, его поведением, есть противоречие. С одной стороны, понятно, что в разуме сосредоточены основные нити управления человеческим поведением. Но, с другой, как может "часть" (а разум - пусть главная, но все же "часть") управлять, "вертеть" целым?
Да, действительно, разум лишь "часть", но такая, которая делает целое целым. Разум интегральное "свойство" человека, делающее его целым, т.е. он в известном смысле и часть, и целое, является связующим звеном между "частями" человека и человеком как целым.
Рационалисты любят декартовское "я мыслю, следовательно, существую". Иррационалистам ближе шекспировские слова: "Есть многое на свете, друг Гораций, что и не снилось нашим мудрецам". Рационалисты акцентируют внимание на верховенстве разума, а иррационалисты на его ограниченности, на том, что разум меньше самого человека, меньше жизни, и поэтому не может быть верховным руководителем жизни. И те и другие правы по-своему. Истина, как всегда, где-то посередине11.
Философов делят также на догматиков и скептиков. Философы-догматики вырабатывают свои идеи либо излагают чужие и отстаивают их, т.е. рассуждают в основном в духе позитивного, конструктивного, утвердительного философствования. Напротив, философы-скептики настроены в основном на волну критического, деструктивного философствования. Сами они не вырабатывают идеи, а лишь критикуют чужие. Философы-догматики это философы-изобретатели или философы-излагатели, а философы-скептики это философы-чистильщики, философы-мусорщики.
Критическое философское размышление весьма полезно для определения и уточнения границ философствования, для выяснения того, что может философия, а что не может. Щуки в философии так же нужны, как и караси. На то и щука, чтобы карась не дремал, говорит пословица. В древности была целая школа таких философов. Интересны названия сочинений знаменитого философа-скептика Секста Эмпирика: "Против логиков", "Против физиков", "Против ученых".
Крайние догматики это уже не философы, а люди, которые утверждают и отстаивают идеи, несмотря ни на какие обстоятельства, без учета конкретных условий. Они не терпят никаких возражений и не выносят никакой критики. Крайние догматики это либо фанатики, либо люди с окостеневшим рассудочным мышлением. Крайние скептики тоже уже не философы, а люди, ни во что не верящие, подвергающие все сокрушительной, уничтожающей критике. Скептик – человек, относящийся ко всему с недоверием, во всем сомневающийся. Это либо злопыхатели, которым все не по нутру, либо очень мнительные люди.
Заслуживает внимания и такое деление философов: на субъективистов, объективистов и методологистов в зависимости от основного предмета философствования. Философы-объективисты акцентируют внимание на мировоззренческих проблемах, на осмыслении внешнего мира. К ним относятся большинство материалистов, натурфилософы, онтологисты. Философы-субъективисты акцентируют внимание на проблемах человека и общества. К ним относятся большинство идеалистов, философы жизни, экзистенциалисты. Наконец, философы-методологисты осмысляют преимущественно формы и средства человеческой деятельности. Это кантианцы, позитивисты, неопозитивисты, прагматисты, представители лингвистической философии, философы науки.
В последние
сто-двести лет появились философы,
которые, образно говоря,
обслуживают связь философии с
другими формами культуры. Философия
существует ведь не в безвоздушном
пространстве. Как часть культуры
она тесно связана с другими
ее частями. Человеческая
культура как таковая едина
и многообразна. Если представить
ее в виде дискретно-непрерывного
поля, то на нем отчетливо выделяются
некоторые "участки" наука,
искусство, практика, религия и,
конечно, наша философия. Эти
"участки" культурного поля,
с одной стороны, относительно
самостоятельны, независимы
друг от друга, с другой, тесно
связаны друг с другом, имеют между
собой много промежуточных
звеньев-переходов. Философия,
например, плавно переходит
в науку, а наука в философию.
С одной стороны, в философии
работают сциентизирующие философы
(философы науки, философы-методологи,
специализирующиеся на проблемах
научного познания), с другой
в науке работают философствующие
ученые, разрабатывающие проблемы
общенаучной и частнонаучной
методологии. Такую же тесную
связь мы видим между философией
и искусством. Есть философы, специализирующиеся
исключительно на философском
осмыслении искусства и литературы,
а есть философствующие искусствоведы
и художники. Теперь, если мы возьмем
философию и практику, то совершенно
отчетливо увидим, с одной стороны,
философов-прагматиков, философов-инструмента
И, наконец, существует очень небольшое количество философов, которых трудно отнести к какому-то одному типу, направлению. Это так называемые чистые философы, философы-систематики, создатели всеобъемлющих философских систем. Мы говорили о них в предыдущем разделе. Эти философы по-хорошему всеядны, их взгляды-интересы, симпатии-антипатии достаточно сбалансированы, и именно они в наибольшей степени заслуживают звания философов, т.е. людей, стремящихся к мудрости, мудрецов.
Плюрализм предполагает толерантность, терпимость к инакомыслящим (Гюстав Флобер в «Лексиконе прописных истин» дал такое ироническое определение понятия «дурак»: «Дурак. – Всякий инакомыслящий»). Плюрализм – это интеллектуальный демократизм.
Правда, терпимость плюрализма не без предельна. Она не распространяется на тех, кто противостоит плюрализму, отрицая его наряду с другим инакомыслием. Однако, как выше отмечалось, следует принципиально различать эклектический плюрализм как внешне механическое смешение разнородных принципов и системный плюрализм, который предполагает сочетание различных элементов и принципов, основываясь на усмотрении единой глубинной сущности сочетаемых концепций, на представлении их как разных сторон единого целого, описания различных уровней бытия или сознания.
Разумеется, каждый мыслитель имеет право на свои убеждения и право убеждения других. Но если каждый имеет право, то имеют право и все. Если системный плюрализм может быть в той или иной философской концепции, то в истории философии плюрализма не может не быть. В.А. Лекторский, рассматривая толерантность как «расширение собственного опыта и критический диалог », а «плюрализм как полифонию», отмечает: «Если существует идеальная модель так понимаемой толерантности, то ею, бесспорно, является история философии (наука, между прочим, такой моделью в полной мере не является, ибо любая научная теория, парадигма исходит из некоторых предпосылок, которые до конца не рефлексируются и, как правило, не обсуждаются)»13. Здесь ставится очень интересная проблема о различии толерантности и, соответственно, плюрализма в философии и науке.
Один из важных аспектов такого соотношения, как мне представляется, состоит в том, что предпосылки научной теории, ее парадигма, хотя до конца не рефлексируются и, как правило, не обсуждаются, всё же представляют собой обобщение и суммирование добытых опытом и практикой фактов. Поэтому обнаружение нового фактического материала влечет за собой смену научных теорий и парадигм. Поэтому толерантность и плюрализм в науке не безграничны. Наука сама в своем развитии нередко ставит крест на изжитых теориях и парадигмах. Но и в современном научном развитии часто приходится сталкиваться не только не только с различными концепциями в пределах науки, но и с антинаучными представлениями, по отношению к которым невозможно быть толерантным, да и они сами, как, например, лысенкоизм, воинственно нетерпимы. Плюрализм мнений должен существовать в науке, но недопустим по отношению к научной безграмотности, к лженауке. Правда, эта «безграмотность» и «лженаучность» (разумеется, речь не идет просто о слове-ругательстве «лженаука», которым порой пользуются и сами лжеученые по отношению к действительно ученым) не всегда очевидна, но она в принципе может быть обнаружена и доказана теоретически и практически. Иное дело в философии. Здесь основополагающие, самые глубинные метафизические принципы, как показал еще Кант, не могут быть рационально доказаны. В этом отношении они подобны аксиомам геометрии, которые, в отличие от теорем, недоказуемы.
Обратимся к такой предельно общей классификации философских направлений, как деление их на «материалистические» и «идеалистические». До XVII столетия философия вообще обходилась без терминов «идеализм» и «материализм». Появление их отражало определенную дифференциацию в развитии самой философской мысли. При этом слова «идеализм» и «материализм» употреблялись в самых разных значениях. В чисто философском смысле под идеализмом, в противоположность материализму, стало пониматься «утверждение, что истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу»14, «воззрение, определяющее объективно действительное как идею, дух. разум, рассматривающее даже материю как форму проявления духа»15. В этом русле находится и известное противопоставление материализма и идеализма, данное Энгельсом16.
Идеалистические или же материалистические принципы построения философских систем существовали в глубокой древности, но в «чистом» виде они проявлялись далеко не всегда (многих досократиков невозможно достоверно отнести ни исключительно к материализму, ни к чистому идеализму). Опыт истории мировой философской мысли показывает, что наиболее значительные философские системы опирались на различные методологические основания – и идеалистические, и материалистические, порой сочетая и те, и другие. Уже во второй половине XIX века начали раздаваться голоса об относительности противопоставления идеализма и материализма, яростно заглушаемые правоверными догматическими марксистами. Становилось все более и более ясно, что само по себе решение «основного вопроса философии» в духе материализма или же идеализма ещё не решает насущных философских и жизненных проблем.
Становилось также ясно, что материалистическое или идеалистическое решение вопроса об отношении материи и сознания, духа и природы имеет значение принципиально недоказуемой аксиомы, аналогично аксиомам в геометрии.
Как метко заметил В.В. Розанов в своем трактате «О понимании » (1886), «все, что идеализм утрачивает в духе с его отрицанием, он приобретает в материи; и все, что уничтожает материализм в духе, он находит у себя в веществе»17.
Вышесказанное
не означает, что различие
«аксиом » идеализма и материализма
не имеет никакого значения.
Каждый мыслитель вправе принимать
в этом отношении определенную
позицию. Притом, не обязательно
целиком и полностью становиться
стопроцентным материалистом
или же идеалистом. Тот или иной
тип системного плюрализма может
сочетать и то, и другое. Характеризуя
философию и эстетику самого
крупного русского религиозного
философа Владимира Соловьева,
А.Ф. Лосев отмечает в его
учении удивительное слияние
идеализма и материализма.
Он совершенно обоснованно
усматривает важную специфику
«софийного идеализма » Вл. Соловьева
в том, что его «общее учение
о всеединстве как основной
субстанции бытия » максимально
возможно сближает духовное
и материальное, и в этом смысле
– идеализм и материализм18.
Да и сам замечательный русский
философ с явной симпатией относится
к тому материализму, который
он называет «материализмом религио
Информация о работе Философский плюрализм: приобретения и утраты