Психологические состояния и религиозная трактовка добродетелей и пороков

Причинами гнева, по мнению св. отцов, является лицемерие друзей, обида, укоры, осуждение, жестокие  слова, обвинение, жалоба, клевета. Однако коренная причина гнева – в самом человеке: отсутствие у него кротости, долготерпения и наличие тщеславия, сребролюбия, блуда, кичения.

Огромный вред для души - памятозлобие или злопамятность. Оно « есть конец раздражительности, страж грехов, ненависть к правде, пагуба добродетелей, яд в душе, червь в уме, посрамление молитвы…отчуждение любви…непрестанный грех…ежечасный порох»

Таким образом, мы видим, что в православной аскетике ярко описаны и внешние проявления гнева, и его причины, и тонкая палитра чувств, связанных с гневом, и качества характера, поведение человека гневающегося.

Печаль и уныние

После непроизводительных растрат душевных сил страстями с неизбежностью наступают состояния печали и уныния. Пленника страстей сковывает  печаль.

Печаль возникает вследствие неудовлетворенности страстных желаний или их неполного удовлетворения. Печаль есть «грызение сердца» и смятение. Печаль расслабляет и угнетает душу человека.

Печаль может возникнуть и от бессилия отомстить опечалившим, и как отчаяние от неполучения желаемого.

 Невозможность по какой-либо  причине получать греховные удовольствия  – вот что способствует развитию  печали и уныния.

Ели человек, замкнувшись на себя, ставит себя в центре мира, то печаль может приобрести характер безысходной, мрачной, безнадежной тоски, приводящей человека к апатии, лени и бездеятельности, унынию.

Для уныния характерно изнеможение души, слабость, подавленное состояние, потеря разумом всякой власти над ходом душевной жизни, расслабленность. Такое малодушие сопровождается полной потерей надежды на Бога, ослаблением всякого подвижничества, леностью. В отношении к близким у человека, подверженного унынию, развиваются чувства презрения, отвращения, ненависти.

Уныние есть леность ко всякому доброму делу, особенно к молитвенному, небрежение, праздность, излишнее успокоение сном, нерадение, забвение заповедей Христовых, отчаяние.

Св.отцы считают уныние очень опасной страстью. Против каждой страсти есть противоположная добродетель, а против уныния такой добродетели нет. Поэтому св. отцы называют уныние «всепожирающей смертью».

Скорбь также относится к раздражительной части  души. «Скорбь есть грызение сердца и смущение; а забота – это кружение высшая же степень –беспокойство».Уныние – это изнеможение души. Плач – это унылое расположение души, появляющееся при лишении чего- либо любимого, скорбь утраты.

Природа человеческая не переносит быть всегда в скорбях – печаль сменяется веселием, радость – печалью.

Каждый страдающий свое страдание считает самым мучительным; то горе, которое постигло его, называет самым тяжким.

Таким образом, мы видим, что св. отцы были не только прекрасными психологами, давая описания тончайших состояний человека, но и психотерапевтами – врачевателями души.

Тщеславие

Бесконечное желание человеческих похвал есть тщеславие. Понятно, куда приводит подобное стремление, - к человекоугождению, а значит, как следствие, - к богоборчеству. Поэтому вполне закономерно, что не отвергнувший тщеславия не войдет в небесный чертог. Для борьбы с тщеславием необходимы: сокрушение сердца, памятование о грехах, укорение себя перед Богом (а не самооправдание).

Гордость и гордыня

Перейдем к анализу гордости и гордыни. В силу важности этой проблемы о ней писали многие христианские авторы:

• «Гордость есть отрицание Бога, изобретение демонов, уничтожение людей, мать осуждения, источник гнева, корень лицемерия»; «гордый подобен диаволу, восставшему против Бога»8.
• «Страсть гордыни состоит из двух неведений, или несознаний, кои, сошедшись воедино, производят одно слиянное мудрование (гордостное). Ибо один тот горд, кто не признает ни Божеской помощи, ни человеческой немощи. Таким образом, гордость есть Божественного и человеческого знания лишение»9.
• «Гордость – великая помеха духовному самоусовершенствованию. Люди самодовольные в духовном отношении, гордые сознанием своих нравственных достоинств, не могут с успехом вести дело духовного самоусовершенствования потому, что не осознают или не хотят сознавать в себе недостатков и грехов, от которых должны отстать…»

Из последнего может следовать крайне важный вывод: «Люди, вопреки воле Божией, хотят землю превратить в рай, уничтожить зависимость свою от природы, заставить её с покорностью раба служить не только их нуждам, но и прихотям…»

Для борьбы с гордостью необходимы: смирение, молчание и безмолвие, воспоминания о смерти, воздержание и молитва.

1.3.4 Страсть как психологическая  зависимость

 В современной психологии  становятся все более актуальными  исследования по проблеме психологической  зависимости.

Психологическая зависимость понимается сегодня как непреодолимое влечение человека к определенному эмоциональному состоянию с помощью какого-то средства (наркотиков, компьютера и т. п.).

Описание психологической зависимости очень похоже  на то, как в православной аскетике понимается страсть: порочное, греховное состояние, пленившее в послушание себе волю человека. Это страстное состояние порабощает человека, человек становится е свободным.

Порабощение греху начинается с помысла, образа предвкушаемого удовольствия, приражения. Первичное возникновение греховного помысла, как свидетельствуют св.отцы, происходит извне, безучастия личности, без её согласия. Но переход помысла в настрой души совершается уже с участием воли самого пленяемого. Внутренняя борьба помысла с нравственными запретами, как правило, заканчивается уступкой злу, а затем подчинением страсти.

1.3.5 Тревога и многопечалование

Определенное сходство можно обнаружить между описаниями состояния тревоги в психологии и печали, многопечалования в православной аскетике.

Тревога – это эмоциональное состояние, возникающее в ситуациях неопределенной опасности и проявляющееся в ожидании неблагополучного развития события. В отличие от страха как реакции на конкретную угрозу, тревога представляет собой генерализованный, диффузный, смешанный, рассеянный или беспредметный страх.

Тревожность – это индивидуальная психологическая особенность, проявляющаяся в склонности человека к частым и интенсивным переживаниям состояния тревоги,  а так же в низком пороге её возникновения.10

Различают тревожность как эмоциональное состояние (ситуативная тревога) и как устойчивую черту, индивидуальную психическую особенность. Это различие зафиксировано в понятиях «тревога» и «тревожность».

На физиологическом уровне реакции тревожности проявляются в виде усиления сердцебиения, учащения дыхания, повышения артериального давления, возрастания общей возбудимости, снижения порогов чувствительности, когда ранее нейтральные стимулы приобретают отрицательную эмоциональную окраску.

На психологическом уровне тревожность ощущается как напряжение, озабоченность, беспокойство, нервозность и переживается в виде чувств неопределенности, беспомощности, бессилия, незащищенности, одиночества, грозящей неудачи, невозможности принять решение и др.

Для тревожной личности характерно сверхответственное отношение к своим обязанностям, к своей деятельности, что вызывает у нее повышенную озабоченность – или на языке святоотеческого учения можно было бы, вероятно, сказать – многозаботливость, многопечалование.

В целом можно сказать, что состояние тревожности (на языке психологии), или многопечалования (одного из восьми смертных грехов на языке православной аскетики), заключается в базовом недоверии себе, людям и, главное, Богу – неверии в Его помощь, заступничество  и милосердие.

1.3.6 Уныние и депрессия

Уныние писал С.М. Зарин, - это недовольство собой без ориентации на Бога, ориентация на свое страстно неупорядоченное эго.

Уныние можно, вероятно, рассматривать как сильно выраженную тревожность, доходящую до депрессивно-мнительной формы.

Депрессия как психиатрический синдром характеризуется пониженным, подавленным настроением, которое сопровождается вялостью, утомляемостью,  уныло – пессимистической оценкой происходящего. Депрессия, по статистике психиатров, самый распространенный синдром душеных заболеваний.

Депрессия – это сигнал души о её неблагополучии, но это не плач её о грехах, а мучения нераскаянной души. Именно в этом заключается различие между находящимся в депрессии верующим  и неверующим человеком: верующий плачет и кается в своих грехах, а у неверующего плач стоит в горле.

Св. Феофан называет чувства низшими, чувственно-животными (волнение, пораждение сердца аффектами), в психологии, скорее всего, соответствует представлениям об эмоциях – как кратковременных сильных аффектах, состоянию стресса, затмевающему ясность сознания и парализующему волю, способность к мобилизации   и управлению собой.

Пристрастные  отношения к Богу, к миру, к другим людям являют собой устойчивые чувства человека.

2. Состояние прелести в христианстве

Дальнейшее углубление страстей ведет к разнообразным негативным духовно-психическим состояниям, которые святоотеческая традиция объединяет в одну общую группу, получившую название «прелести» ( от «прельститься» - обмануться, ошибиться).

Особое внимание уделяется учению о прелести в русской православной церкви (отличие от католицизма и протестантизма). Наиболее же авторитетным дореволюционным писателем на эту тему был святитель Игнатий(Брянчанинов): «Епископ Игнатий, наверное, как никто из других святых отцов, особенно детально и точно исследует природу прелести в разных ее видах. Еп. Игнатий определял состояние прелести следующим образом: состояние всех человеков, без исключения, произведенное падением праотцов наших. Все мы – в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение о прелести.

«Прелесть, когда приступает к человеку, мыслию ли, или мечтанием, или тонким мнением, или каким  явлением, зримым чувственными очами, или гласом из поднебесной, слышимым чувственными ушами, - приступает всегда не как неограниченная властительница, но как обольстительница, ищущая в человеке согласия, от согласия его приемлющая власть над ним. Всегда действие ее, внутри ли оно, или снаружи человека, есть действие из вне; человек может отторгнуть его.

Современный православный пастырь выделяет в прелести следующие признаки: навязчивое стремление к «святым и божественным» чувствам, открытость и готовность быть «восхищенным» некиим духом, поиски не Бога, а «духовных утешений», самоопьянение, которое принимается за «состояние благодати», невероятная легкость, с которой человек становится «созрцателем» или «мистиком», «мистические откровения» и  псевдодуховные состояния.

Особым типом прелести является «мнение». Как писал о нем свят. Игнатий (Брянчанинов): «Этот род прелести – ужасен… Одержимый этою прелестию мнит о себе, сочинил о себе “мнение”, что он имеет многие добродетели достоинства…». «Приписывающий себе духовные делания, добродетели, достоинства, благодатные дары, льстящий себя и почитающий себя “мнением”, заграждает этим “мнением” вход в себя и духовным деланиям, и христианским добродетелям и Божественной благодати, - открывает широко вход греховной заразе и демонам». 
Противоположным «мнению» является состояние нищеты духа: «От Бога имеем бытие, и пакибытие, и все естественные свойства, все способности, и духовные и телесные. Мы – должники Богу! Долг наш неоплатим! Из такого воззрения на себя  образуется само собою для нашего духа состояние, противоположное “мнению”, состояние, которое Господь назвал нищетою духа, которое заповедовал нам иметь…».11

Крайней степенью прелестного мнения является ересь, которая «может периодически возобновляться  как типологически устойчивое пленение ума»12. В ереси  соединяются воедино  многие негативные духовно – психологические состояния: мнение, самообольщение, гордыня, своеволие и т. д.

Основными внутренними причинами прелести являются неправильные действия ума, или неправильные действия сердца 13. Кроме того, важную роль при этом могут играть и действие страстей тела (плоти), и негативные прилоги темных духовных сил.

Но в борьбе с прелестью, как и в любом сложном деле, Бог помогает человеку своей благодатью. Так что, по мнению Феофана Затворника, значение прелести не нужно чрезмерно и преувеличивать: «Прелести нечего бояться. Она случается с возгордившимися….».

Исходя из всего сказанного, к состояниям, если и не идентичным, то, по крайней мере, достаточно близкими состоянию прелести, можно отнести и различные «измененные состояния сознания»: психоделические состояния, наркотические и мистические экстазы (исступления), «откровения», просветления, общение с «голосами», космическим разумом, инопланетянами и т. п.

Все сказанное о прелести и измененных состояниях сознания относится и к такому состоянию, как исступление (экстаз). С православной точки зрения экстазы, видения и откровения не являются чем-то самодостаточным сами по себе: при этом важно их содержание и то, как они совершаются. Экстатические переживания представляют собой основной источник магических и религиозных сил в различных архиаческих (доисторичексих) верованиях.14

В том же случае, когда иногда термин «экстаз» («исступление») используется и в православии, нужно иметь в виду, что он имеет по краеней мере два значения. Первое – абсолютно отрицательное, экстаз – исступление как утрата разума, безумие, сумасшествие, вызванное разными причинами, в особенности же грехами и бесами15. Второе значение этого термина несет более положительный смысл: как «изучение», «восхищение» или «удивление».16 Но при этом термин имеет совсем иной смысл, чем в язызестве, ибо он не связывается с выходом из тела: «Это не исступление души из тела, но удаление ума от рассудка и окружающего мира и обращение его в сердце. При этом не приостанавливается действие психических и мыслительных способностей подвижника, но происходит сдерживание телесной деятельности (сна, еды и т. д.)».17 Такое состояние не имеет ничего общего с языческим экстазом, что необходимо иметь в виду при чтении житий святых, в которых находится множество описаний подобных состояний.