Теория земельной ренты

Вместе с тем следует отметить, что, разделяя взгляды своих предшественников в целом, Маркс несколько отошел от предложенных ими принципов исчисления ренты. Классики исходили из того, и что определяющее значение при этом имеет то обстоятельство, что существуют возделываемые земли (места добычи сырья), где рента не образуется и, следовательно, не взимается. На этих землях цена производства и доход земледельца формируются на принципах промышленности, т. е. исходя из среднеотраслевой нормы прибыли. По Марксу, однако, все земли приносят ренту. "Земельный собственник, - считал Маркс, как, впрочем, и другие классики, - всегда готов извлекать ренту, то есть получать нечто даром". Одним из первых системное обоснование теории ренты эпохи интенсивного земледелия дал Карл Маркс. Он показал, что при анализе ренты следует усматривать два аспекта: "Естественное плодородие составляет здесь одну границу, одну исходную точку, одну основу. Другую же составляет развитие общественной производительной силы труда". Поэтому в методологии исчисления дифференциальной ренты им были обозначены два самостоятельных направления: дифференциальная рента I (естественные силы природы) и дифференциальная рента II (эффект от дополнительных вложений капитала в преобразование одного и того же участка земли).

Маркс считал, что при исчислении ренты II необходимо отталкиваться от ренты I, т. е. рикардианской ренты, так как "ее (дифренты II - Г. Т.) основой и исходным пунктом является дифференциальная рента I". Он принял и положение Рикардо, что при определении ренты регулирующей является "цена производства на наихудшей земле", т. е. результаты земледельческого груда в условиях предельной его производительности, и распространил это положение на все случаи как экстенсивного, так и интенсивного земледелия.

Вместе с тем следует отметить, что, разделяя взгляды своих предшественников в целом, Маркс несколько отошел от предложенных ими принципов исчисления ренты. Классики исходили из того, и что определяющее значение при этом имеет то обстоятельство, что существуют возделываемые земли (места добычи сырья), где рента не образуется и, следовательно, не взимается. На этих землях цена производства и доход земледельца формируются на принципах промышленности, т. е. исходя из среднеотраслевой нормы прибыли. По Марксу, однако, все земли приносят ренту. "Земельный собственник, - считал Маркс, как, впрочем, и другие классики, - всегда готов извлекать ренту, то есть получать нечто даром".

2. Теория абсолютной земельной ренты К.Маркса.

Абсолютная рента. В условиях ограниченности земель в оборот включаются не только лучшие, но и худшие земли. При этом арендная плата собственниками взимается за всякие земли, в том числе за худшие. В результате на худших землях возникает земельная рента, которая выступает в виде абсолютной ренты.

   Механизм образования абсолютной ренты обеспечивается за счет того, что в качестве общественных издержек производства в сельском хозяйстве выступают издержки производства на худших землях, а реализуется продукция по общественным ценам. Разница между ними позволяет получать добавочную прибыль в виде абсолютной ренты:

К.Маркс абсолютную ренту, которую (как, собственно, и другие виды рент) присваивает землевладелец.

Но Маркс не был бы Марксом, если бы не привнес и в теорию ренты учение о прибавочной стоимости, которую создает эксплуатация пролетариата и неоплаченный наемный труд. И хотя для Маркса "всякая земельная рента есть прибавочная стоимость, продукт прибавочного труда", все же для измерения уровня эксплуатации наемного труда в земледелии им была предложена абсолютная рента, которую в данном случае дает труд арендатора земли, земледельца и батрака. Возможность существования наряду с монопольной и дифференциальной рентами еще одной формы ренты (абсолютной) Маркс аргументировал низким органическим строением капитала, т. е. высоким удельным весом ручного труда в земледелии и при добыче природного сырья, а также замедленным распространением здесь технических новшеств. По Марксу, собственник земли (а речь идет о крупном собственнике) для сохранения возможности получения абсолютной ренты стремится сохранить и преобладание ручного труда в земледелии. Это обеспечивает ему получение прибавочной стоимости не только от приватизации "труда" земли (т. е. ренты), но и от "живого" труда (т.е. неоплаченного труда арендатора или батрака). Маркс сделал еще один принципиальный вывод: вклад в прирост прибавочной стоимости наемного труда в земледелии вносят не только крестьяне, но и капиталисты (как арендаторы земли). То есть часть прибавочной стоимости от дополнительного вложения капитала достается не классу капиталистов, а классу земельных собственников. Это означает, что право частной собственности на землю создает возможность эксплуатации наряду с пролетариатом и самих капиталистов.

Следует отметить, что мысли Маркса о наличии значительных экономических противоречий между классом крупных землевладельцев и классом капиталистов разделяют многие западные экономисты (см. об этом в книге М. Гэффни). Для нас здесь важно другое, а именно предложенные принципы исчисления рент. Что касается дифференциальных рент, то здесь особых проблем для Маркса не возникало: он придерживался, как уже было отмечено, классических подходов. Но при определении абсолютной ренты появлялись дополнительные сложности, обусловленные необходимостью расчленения прибавочной стоимости "живого" труда и "труда" природы. Маркс постоянно напоминает о них. Однако в преодолении этих сложностей верх взяла не объективность исследователя, а неуемная страсть Маркса доводить любую идею до логического завершения. В данном случае страсть подогревалась политическими пристрастиями. В угоду им Маркс пренебрег корректностью и иногда для удобства анализа объединял эффект (речь идет о совокупной прибавочной стоимости) от действия двух факторов производства "труд - земля". А это уже являло собой отход от трехфакторных аналитических построений классиков, которых он придерживался.

Чтобы не углубляться в сложнейшие дебри исчисления абсолютной ренты по Марксу, рассмотрим, какие трудности могли бы возникнуть, если попытаться исчислить ее по схеме, предложенной Марксом. Вот что он писал на этот счет: "Существо абсолютной ренты заключается в следующем: равновеликие капиталы в различных сферах производства, при равной норме прибавочной стоимости, или одинаковой норме эксплуатации труда, производят, в зависимости от различий среднего строения, различные массы прибавочной стоимости. В промышленности эти различные массы прибавочной стоимости выравниваются в среднюю прибыль и равномерно распределяются между отдельными капиталами как соответственными частями общественного капитала. Земельная собственность, поскольку для производства - земледелия или добычи сырья - требуется земля, тормозит это выравнивание капиталов, вложенных в землю, и улавливает известную часть прибавочной стоимости, которая иначе приняла бы участие в процессе выравнивания в общую норму прибыли". И далее: "Трудность заключается не в том, чтобы вообще объяснить производимый земледельческим капиталом прибавочный продукт и соответствующую последнему прибавочную стоимость... Трудность заключается в том, чтобы показать, откуда после того, как прибавочная стоимость выровнялась между различными капиталами в среднюю прибыль, в соответствующую их относительным величинам пропорциональную долю всей стоимости, произведенной всем общественным капиталом во всех сферах производства, - откуда после этого выравнивания, после уже совершившегося очевидного распределения всей прибавочной стоимости, которая вообще может быть распределена, откуда же берется еще та избыточная часть этой прибавочной стоимости, которую капитал, вложенный в землю, уплачивает в форме земельной ренты земельному собственнику" [Маркс, 1986: 690, 735, 776, 838, 850].

Марксова абсолютная рента для большинства исследователей так и осталась "вещью в себе". Она не имела силы вне рамок марксовой теории прибавочной стоимости. И, судя по всему, в настоящее время себя исчерпала, поскольку ручной труд в сырьевых отраслях, включая земледелие, перестал быть доминирующим. Да и вряд ли стоило Марксу с помощью введения категории абсолютной ренты пытаться утяжелить пороки практики приватизации ренты собственниками земли. Эта практика в достаточной степени была осуждена классиками. Что же касается возможности получения землевладельцами незаработанных доходов со всех используемых земель (т.е. включая худшие, замыкающие), - а именно это обстоятельство особенно заботило Маркса, - то эта возможность может быть с успехом реализована через монопольные цены на продукты земледелия или землепользования, т.е. через монопольную ренту. Обще известно, что монополизм добывающих отраслей, обусловленный желанием присваивать и дифференциальную, и монопольную ренту, ведет к деформации рыночных цен, нарушает устойчивость всех первичных рынков: рынка земли, рынка капитала и рынка труда. И именно на борьбу с этим явлением была направлена классическая теория.

Поэтому, хотя Маркс и внес несомненный вклад в развитие теории ренты (показал приемы изъятия землевладельцами отработочной, продуктовой и денежной рент, рассмотрел случаи возникновения монопольной ренты и, наконец, разделил дифференциальную ренту на два вида), некоторые его идеи страдали из-за чрезмерных политических пристрастий, а отсюда - и субъективизма. Все это, поставило непреодолимые препятствия для реализации теории ренты в плановой экономике.

Обсуждение проблемы абсолютной ренты экономистами не прекращается и сегодня. Доводы в пользу взимания ее сводятся к тому, что в придачу к сравнительной ценности, порождающей дифференциальную ренту, земля и природные ресурсы имеют и абсолютную ценность, которая и является источником образования абсолютной ренты. Очевидно, государство как собственник природных ресурсов имеет право облагать налогом право пользования принадлежащими обществу ресурсами по ставкам, диктуемым его финансовыми потребностями. Однако при этом нельзя забывать, что объектом налогообложения при изъятии абсолютной ренты является прибыль сырьевых предприятий. Поэтому взимание ее ведет к росту "цены производства", рыночных цен на сырье и способствует банкротству предприятий, добывающих сырье в замыкающих условиях. Это противоречит философии рентного налогообложения.

Одним из первых системное обоснование теории ренты эпохи интенсивного земледелия дал Карл Маркс. Он показал, что при анализе ренты следует усматривать два аспекта: "Естественное плодородие составляет здесь одну границу, одну исходную точку, одну основу. Другую же составляет развитие общественной производительной силы труда". Поэтому в методологии исчисления дифференциальной ренты им были обозначены два самостоятельных направления: дифференциальная рента I (естественные силы природы) и дифференциальная рента II (эффект от дополнительных вложений капитала в преобразование одного и того же участка земли).[4]

Маркс считал, что при исчислении ренты II необходимо отталкиваться от ренты I, т. е. рикардианской ренты, так как "ее (дифренты II - Г. Т.) основой и исходным пунктом является дифференциальная рента I". Он принял и положение Рикардо, что при определении ренты регулирующей является "цена производства на наихудшей земле", т. е. результаты земледельческого груда в условиях предельной его производительности, и распространил это положение на все случаи как экстенсивного, так и интенсивного земледелия.

Вместе с тем следует отметить, что, разделяя взгляды своих предшественников в целом, Маркс несколько отошел от предложенных ими принципов исчисления ренты. Классики исходили из того, и что определяющее значение при этом имеет то обстоятельство, что существуют возделываемые земли (места добычи сырья), где рента не образуется и, следовательно, не взимается. На этих землях цена производства и доход земледельца формируются на принципах промышленности, т. е. исходя из среднеотраслевой нормы прибыли. По Марксу, однако, все земли приносят ренту. "Земельный собствен ник, - считал Маркс, как, впрочем, и другие классики, - всегда готов извлекать ренту, то есть получать нечто даром". И там, где не образуется дифференциальная рента, труд земледельца все же дает абсолютную ренту, которую (как, собственно, и другие виды рент) присваивает землевладелец.

Но Маркс не был бы Марксом, если бы не привнес и в теорию ренты учение о прибавочной стоимости, которую создает эксплуатация пролетариата и неоплаченный наемный труд. И хотя для Маркса "всякая земельная рента есть прибавочная стоимость, продукт прибавочного труда", все же для измерения уровня эксплуатации наемного труда в земледелии им была предложена абсолютная рента, которую в данном случае дает труд арендатора земли, земледельца и батрака. Возможность существования наряду с монопольной и дифференциальной рентами еще одной формы ренты (абсолютной) Маркс аргументировал низким органическим строением капитала, т. е. высоким удельным весом ручного труда в земледелии и при добыче природного сырья, а также замедленным распространением здесь технических новшеств. По Марксу, собственник земли (а речь идет о крупном собственнике) для сохранения возможности получения абсолютной ренты стремится сохранить и преобладание ручного труда в земледелии. Это обеспечивает ему получение прибавочной стоимости не только от приватизации "труда" земли (т. е. ренты), но и от "живого" труда (т.е. неоплаченного труда арендатора или батрака). Маркс сделал еще один принципиальный вывод: вклад в прирост прибавочной стоимости наемного труда в земледелии вносят не только крестьяне, но и капиталисты (как арендаторы земли). То есть часть прибавочной стоимости от дополнительного вложения капитала достается не классу капиталистов, а классу земельных собственников. Это означает, что право частной собственности на землю создает возможность эксплуатации наряду с пролетариатом и самих капиталистов.

Следует отметить, что мысли Маркса о наличии значительных экономических противоречий между классом крупных землевладельцев и классом капиталистов разделяют многие западные экономисты (см. об этом в книге М. Гэффни). Для нас здесь важно другое, а именно предложенные принципы исчисления рент. Что касается дифференциальных рент, то здесь особых проблем для Маркса не возникало: он придерживался, как уже было отмечено, классических подходов. Но при определении абсолютной ренты появлялись дополнительные сложности, обусловленные необходимостью расчленения прибавочной стоимости "живого" труда и "труда" природы. Маркс постоянно напоминает о них. Однако в преодолении этих сложностей верх взяла не объективность исследователя, а неуемная страсть Маркса доводить любую идею до логического завершения. В данном случае страсть подогревалась политическими пристрастиями. В угоду им Маркс пренебрег корректностью и иногда для удобства анализа объединял эффект (речь идет о совокупной прибавочной стоимости) от действия двух факторов производства "труд - земля". А это уже являло собой отход от трехфакторных аналитических построений классиков, которых он придерживался.