Теневая экономика

Когда угол [непечатный символ] = 0°, речь идет о сращивании интересов наблюдателей и наблюдаемых. Поэтому выбор угла освещения экономики - сложный процесс, связанный с лоббизмом и борьбой ассоциированных статусных интересов различных групп влияния. От угла освещения зависит, что останется "в тени внимания", поэтому и возникает извечный вопрос "А судьи кто?". Кроме того, масштаб теневой экономики зависит и от мощности освещения хозяйственной системы ее контролерами и "мониторами", которые могут "закрыть глаза" на происходящее. Поэтому отношения наблюдателей и наблюдаемых в экономике образуют порой причудливые конфигурации.

Так, российские силовые структуры вносят существенный вклад в воспроизводство теневой  экономики, отстаивая свои интересы. В частности, у большинства подразделений  по борьбе с незаконным оборотом наркотиков имеется достаточная информация о всех "точках" распространения и основных каналах поставок, а также базы данных членов преступных сетей и их агентов. Однако в их отношении предпринимаются лишь точечные, локальные, периодические мероприятия, поскольку в случае системной ликвидации преступного сообщества будет ликвидирован их отдел, так как в течение года ему нечем будет заниматься и соответственно нечем отчитываться. Масштабы скрытых соглашений между наблюдателями и наблюдаемыми отражают глубину институционализации теневой экономики.

Мощность освещения  определяется объемом и сбалансированностью  факторов мониторинга. Различные сферы  и сегменты хозяйства могут в  разные периоды времени освещаться с разной силой. При резком ослаблении государственного участия в экономике слабоосвещенным стало российское хозяйство в "темные времена" переходного периода 1990-х гг., когда большая часть фигурантов с их отношениями и трансакциями "погрузилась во мглу", не реагируя на приказы "выйти из сумрака", что позволило некоторым ученым с полным основанием говорить о "теневой России". Резко расширилось число субъектов и групп в обществе и экономике, преступающих рамки формальных и неформальных, вновь установленных и давно принятых в обществе норм. Повсеместно возникли теневые и полутеневые социальные группы и социальные отношения, придающие всему обществу черно-белый характер. Сегодня в России трудно найти сферы, где не было бы тех или иных теневых проявлений. Либерально-рыночные реформы привели к формированию черно-белого рынка, в котором теневая экономика является устойчивым элементом. Фактически произошло укоренение экономических институций и институтов рыночного типа в превращенных формах.

В результате провала  либерально-рыночных реформ 1990-х гг. началось возвратное движение государства в экономику и общественную жизнь. Соответственно активизировались инициативы бюрократии всех уровней по ликвидации и отторжению альтернативных институтов. Вместо конкурентного рынка возник политический капитализм, укрепляется вертикаль власти, наблюдается повсеместный ренессанс малого общества, глубоко фракционированного и фрагментированного, основанного на взаимном отчуждении и иллюзиях (10). Государственно-монополистический капитализм олигархического типа фактически перерос в бюрократический капитализм, создав широкие возможности социально паразитического рентоориентированного поведения для растущей "армии бюрократического труда".

Укрепление вертикали  власти в начале 2000-х гг. и усиление совокупной "мощности освещения" экономического пространства страны привели к трансформации институциональных отношений в теневом секторе хозяйства. Наблюдается, с одной стороны, крепкое сращивание институциональных интересов бюрократии и крупного капитала, с другой - расширение возможностей "избирательного освещения" деятельности субъектов малого и среднего бизнеса контролирующими органами на возмездной теневой основе.

Современная модель взаимодействия государства и крупного капитала характеризуется мощным контрнаступлением  государства, видимая цель которого - замена ключевых фигур российской олигархии, создание послушного и легко манипулируемого бизнес-сообщества, связанного с властными структурами. Повсеместно чиновники и депутаты всех уровней образуют личные унии с предпринимателями, выступают акционерами и членами руководящих органов частных корпораций, становясь теневыми носителями интересов крупного капитала.

При прямом угле освещения ([непечатный символ] = 90°) наблюдатель  не связан с теневой экономикой никакими интересами, а его мониторинг и  оценка полностью объективны. Но в реальности такого не бывает. Угол освещения экономики, ее отдельной сферы, сегмента или института никогда не может быть прямым.

Этому препятствует разность темпов и направлений эволюции наблюдателя и объекта наблюдения. Наблюдатель никогда не может видеть все из-за неполноты информации и объективной ограниченности своих когнитивных компетенций. Следовательно, полное освещение экономики следует признать идеалистической ситуацией.

Постоянно меняются положение и сила источника освещения, но движется и развивается освещаемый объект - хозяйственная система. Наблюдатели же фиксируют происходящие изменения с объективным опозданием (лагом). Полностью охватить мониторингом и анализом можно лишь статичный и достаточно простой объект, а освещение развивающегося сложного объекта может быть только частичным. Именно поэтому темпы и качество законодательного регулирования объективно и постоянно отстают от скорости развития теневых институций.

Теневую экономику  объективно невозможно ликвидировать, но ее масштабы могут быть сокращены за счет повышения "угла и мощности" освещения, увеличения количества "источников света" в хозяйственной системе, развития методов и инструментария визуализации невидимых и скрытых операций и отношений. Иначе говоря, теневая экономика может стать видимой.

Визуализация - механизм преобразования невидимых (ненаблюдаемых  и скрытых) процессов и явлений  в видимые путем развития специальных  методов и инструментов экономического анализа. Практические шаги в этом направлении  осуществляются параллельно теневым процессам по мере усложнения задач их выявления. В этом состоит позитивный вклад теневой экономики в эволюцию механизмов хозяйствования. В представленной модели (см. рисунок) расстояние до освещаемого объекта (h) есть уровень развития методики визуализации.

Предприняты многочисленные попытки разработки методических подходов к измерению теневой, в том  числе ненаблюдаемой, экономики  на разных уровнях хозяйства России. Однако их эмпирическая база в основном формируется из официальных статистических источников и неформальных экспертных оценок, дающих искаженное отражение параметров теневых экономических отношений.

Например, Росстат  консервативно пользуется методом "теневой надбавки" к ВВП, оценивая вклад теневых субъектов в  общественное производство в 20-25%. В ненаблюдаемом сегменте теневой экономики современной России функционируют примерно 7% населения страны (примерно 10,9 млн. человек), недоучтенных в ходе Всероссийской переписи, а также 15-20 млн. неучтенных единиц недвижимости и т. п. Все еще слабо учитываются теневые категории социальных слоев, количественные оценки которых различаются в разы.

В этом проявляется  неразвитость технологий паспортизации  и картографии экономических  ресурсов и факторов отечественного хозяйства, но также отражаются интересы осуществляющих мониторинг структур.

Теоретико-методологическая, оценочно-прогнозная и мониторинговая "ловушки" анализа теневой экономики  в современной России - неэффективные  равновесные состояния институциональных  интересов, характеризующиеся высокими альтернативными и трансакционными издержками. Все более глубокое "укоренение" этих устойчивых компромиссов ведет к закреплению в общественном сознании множества стереотипов, искажающих реальное место теневых отношений в хозяйственной системе. В основе выявленных "ловушек" лежат дисфункции институтов науки, государственной власти и гражданского общества.

Поэтому необходимо как глубокое теоретическое осмысление механизма теневых образований, так и политической воли для обоснования  практических мер по их трансформации в социально и экономически приемлемые формы. 

1 См.: Полтерович  В.М. Институциональные ловушки  и экономические реформы // Экономика  и математические методы. 1999. N 2; Полтерович  В.М. Институциональные ловушки:  есть ли выход? // Общественные науки и современность. 2004. N 3.

2 См.: Латов Ю.В., Ковалев С.Н. Теневая экономика:  Учебное пособие для вузов. - М., 2006.

3 Роуз-Аккерман  С. Взяточничество // Экономическая  теория / Под ред. Дж. Итуэлла, М.  Милгейта, П. Ньюмена; Науч. ред.  чл.-кор. РАН B.C. Автономов. - М., 2004. С. 19.

Олейник А. Внелегальная экономика и методы ее анализа // Институциональная экономика: Учебник / Под общ. ред. А. Олейника. - М., 2005. С. 592.

См.: Иншаков  О.В., Фролов Д.П. Место институционализма  в экономической науке // Экономист. 2005. N 10; Фролов Д. Институциональная эволюция постсоветского институционализма // Вопросы экономики. 2008. N 4.

См.: Исправников  В. "Теневые" параметры реформируемой  экономики и антикризисный потенциал  среднего класса // Российский экономический журнал. 2001. N 3. С. 4-5.

7 См., напр.: Овсянников  Г. 3,5 трлн. руб., или 20% ВВП, составляет  теневая экономика России // Торговая газета. 2005. 20 мая. N 33-34.

См. первый вариант  данной модели: Иншаков О.В., Белобородько A.M., Фролов Д.П. Биржа: эволюция экономического института. - Волгоград. 2008. С. 241-247.

9 См.: Теневая  экономика региона: диагностика  и меры нейтрализации / Под  ред. А.И. Татаркина, В.Ф. Яковлева. - М., 2004. С. 8, 14-19.

Олейник А.Н. Институциональный  трансферт: субъекты и ограничения (Российский случай в глобальном контексте) // Постсоветский институционализм / Под ред. P.M. Hypeeва, В.В. Дементьева. - Донецк. 2005. С. 434.