Различие старого и нового институционализма

Не без основания к институционалистам относят Карла Маркса (1818–1883), который обосновал формационный подход к развитию общества в терминах производительных сил и производственных отношений, разработал теорию фабрики и первоначального накопления капитала, глубоко рассмотрел проблемы отчуждения труда, показал роль частной собственности, т.е. в целом использовал метод холизма и институционального детерминизма. Из воспоминаний коллег, Т. Веблен ценил К. Маркса, а его самого некоторые называют «американским Марксом».

Обобщение взглядов старых институционалистов приводит к следующим выводам о методологических особенностях22:

· методологический холизм (целостность), в котором исходным пунктом анализа становятся не индивиды, а институты, т.е. характеристики индивидов выводятся из характеристик институтов, а не наоборот;

· междисциплинарный подход к рассмотрению экономических процессов с привлечением данных социологии, психологии, политологии, права, этнографии и других наук;

· эволюционный принцип в анализе экономических явлений, изучение их в развитии (в отличие от статичности господствующей теории);

· принцип историзма, выражающийся в стремлении выявить движущие силы и факторы развития, основные тенденции общественной эволюции, а также обосновать целенаправленное воздействие на перспективы общественного развития;

· акцентирование внимания на действиях коллективов (прежде всего, профсоюзов и государства) по защите интересов индивидов;

· принцип институционального детерминизма: институты рассматриваются в качестве основного препятствия спонтанности развития, являются важным стабилизирующим фактором, задают «рамки» всего последующего развития;

· использование в основном индуктивного метода, стремление идти от частных случаев к обобщениям, в результате чего институты анализировались без общей теории, в

 

22 Сажина М.А. Научные основы экономической политики государства: Учебное пособие. – М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2001. – С. 145, 148–149. URL.: http://referatwork.ru/refs/source/ref-75317.html

противоположность этому неоклассика была теорией без институтов;

 

2.2. Особенности послевоенного институционализма

Институционализм возродился в послевоенный период. Основной его подъем приходится на 1950–1960-е годы, когда возникло несколько направлений, подходов, концепций. В этот период институционализм представляют такие известные экономисты, как: А. Берли (1895–1971), Г. Минз (1896–1988), Дж. М. Кларк (1884–1963) (теории трансформации капитализма); Дж. К. Гэлбрейт (1908–1993), Р. Хейлбронер (теории технократического детерминизма); Ф. Перру (1903–1980), Ж. Фурастье (концепции социологического направления); Г. Мюрдаль (1898–1987), К. Виттфогель, У.А. Льюис (анализ социальных систем и исследования проблем «третьего мира»).

Одним из направлений институционализма этого периода является институционально-социологическое течение. Это направление представляют: Ф. Перру (Франция)23, Г. Мюрдаль (Швеция)24, У. Льюис (Великобритания), Дж. Гэлбрейт (США) и др. Оно возникло на базе ряда школ конца XIX – начала XX вв.: англо-американского институционализма, молодой исторической и социальной школ Германии и др. Эти институционалисты – последователи Т. Веблена и Дж. Коммонса – выступают за частичную национализацию, максимальный объем государственного регулирования, насколько это совместимо с сохранением рынка и частной собственности как основ экономики. В среде институционально-социологического направления впервые зародилась идея индикативного планирования, т.е. программы, способной оказать прямое воздействие на пропорции воспроизводства. Лидеры данного направления являются сторонниками активной социальной политики государства, причем по возможно большему числу аспектов. Примером может служить программа «повышения качества жизни» Дж. Гэлбрейта, оказавшая влияние на идеологические концепции левого фланга Демократической партии США и ряда социал-демократических партий Западной Европы.

Институционалисты выступали против методологического индивидуализма экономистов неоклассической школы, а также исходной посылки об атомистичности рыночных структур и о совершенной конкуренции как всеобъемлющем механизме регулирования экономики. В этой связи они критиковали идею детерминированной целевой функции, максимизируемой рациональным экономическим субъектом при заданных ограничениях. Большое внимание институционалисты уделяют общественным

23 Гугняк В.Я. Институциональная парадигма в политической экономии: на примере Франции. – М.: Наука, 1999. – Гл. 2–3. URL.: http://ecsocman.hse.ru/text/19182969/

24 Нуреев Р. Теории развития: институциональные концепции становления рыночной экономики // Вопр. экон. –2000. –  № 6. – С. 126–145 URL.: http://rustem-nureev.ru/wp-content/uploads/2011/01/283.pdf

противоречиям. Западное общество, считают они, достигло такой стадии, которая характеризуется глубоким несоответствием уровня развития науки и технологии

общественным институтам. Обратившись к изучению реальностей экономической жизни,

институционалисты особо выделили проблемы экономической власти, связанные,

во-первых, с процессами монополизации, перестройки рыночных структур и изменениями в рыночном механизме и, во-вторых, с возрастанием вмешательства государства в социально-экономические процессы. Внимание институционалистов привлекали проблемы экономической власти в различных ее аспектах: источники, формы, масштабы, способы реализации, последствия, методы ограничения; власть на микроуровне и в экономической системе в целом, связь экономической и политической власти.  
В орбиту экономических исследований попали вопросы, связанные с воздействием политики государства на развитие экономики, конфликты интересов в сфере экономики.

В послевоенный период большое влияние на экономическую мысль оказала «кейнсианская революция». Хотя институционализм связывал с государственным регулированием надежды на создание стабильной и эффективной системы, в которой сочетались бы частные и общественные интересы, он не растворился в кейнсианстве. Институционалисты всегда подчеркивали значение социального контроля над экономикой, связывая его с проблемой общественного интереса, содержательных критериев общественного благосостояния. Поэтому многие из них видели узость кейнсианства, оправдывающего государственное регулирование необходимостью корректировки рыночных неравновесий. Институционалисты, доказывая необходимость позитивной роли государственного регулирования, стремились выйти за пределы сугубо рыночного подхода.

К числу основных характеристик институционально-социологического направления следует отнести25:

· стремление реализовать идею социального контроля над производством посредством планирования;

· разработку практических мер по решению социальных проблем развитых капиталистических стран;

· попытку разработать рекомендации для преодоления отсталости и нищеты, унаследованных развивающимися странами от колониализма.

Корни индустриалистских концепций легко прослеживаются в основных работах Т. Веблена; однако в 1950–1960-х годах эти концепции утратили прежнее критическое

 25СажинаМ.А.Указ.соч.С.149.URL.:http://marxist.clan.su/load/sazhina_m_a_kapitalisticheskij_cikl_segodnja/

звучание. Многие институционалисты теоретически реабилитировали большой бизнес, поскольку с ним связывали научно-технический прогресс.

Согласно их концепции, научно-техническая революция – это величайшая революция, способная решать фундаментальные общественно-политические проблемы. В качестве основного носителя рациональности и движущей силы экономического прогресса выступают крупные корпорации, которые функционируют на принципах индустриализма.

В 1950–1960-е годы популярными становятся идеи о происходящей трансформации капитализма, прежде всего за счет изменения природы крупных корпораций. Эти идеи были связаны, во-первых, с концепцией «революции управляющих» и, во-вторых, с учением демократизации собственности на капитал. Решающую роль приобрели понятия, представляющие социально-экономическую систему капитализма как качественно новый этап, – «народный капитализм», «общество всеобщего благосостояния» и др. Государство, с точки зрения институционалистов, претерпело кардинальные изменения, вследствие чего основной целью его стало обеспечение «благоденствия для всех членов общества». На этой основе получили развитие различные теории «социального контроля», что наряду с идеей трансформации капитализма было характерно для институционального направления послевоенного периода.

Дж. Гэлбрейт – продолжатель Т. Веблена, предложившего начальный вариант технологического детерминизма, – дает развернутое применение технологического подхода к социально-экономическим явлениям современного ему капитализма. Комплекс предлагаемых им реформ Дж. Гэлбрейт называет «новым социализмом», который не противостоит капитализму, а означает лишь усиление вмешательства государства в экономику для стабилизации всего строя. Новый социализм Дж. Гэлбрейта соответствует «смешанной экономике».

К институционалистам относят К. Айреса (1891–1972; взаимосвязь культуры и хозяйственной деятельности), Я. Корнаи (критика принципа равновесия), авторов теорий постиндустриального общества, теорий конвергенции и др.

К 1970-м годам относится разделение институциональной теории на «старый» и «новый» институционализм.

 

 

 

 

 

 

2.3. Кризис старого институционализма

В конце 1960-х – первой половине 1970-х годов традиционный институционализм столкнулся с рядом противоречивых процессов в экономике и возрождением неоклассической теории в экономической науке. Его представителям пришлось пересматривать свои коренные принципы, чтобы совместить их с признанием ведущей роли рыночного механизма. Противники указали институционалистам на то, что критическая, разоблачительная направленность их работ преобладает над позитивной разработкой экономических проблем, и уже в 1970-е годы у институционалистов появляется ряд позитивных разработок, делаются попытки их синтеза. Преобладание позитивного начала над критическим – это еще одна черта современного институционализма.  
И третья специфическая черта обновленного институционализма – стремление включить в свои подходы ряд элементов, присущих неоклассической теории (элементы кейнсианской теории давно уже используются институционалистами)26.

В 1980-е и к началу 1990-х годов обозначился кризис этого направления институционализма, особенно когда выявилась несостоятельность вывода институционализма 1960-х годов о неизбежности конвергенции капитализма и социализма как двух «равноправных» систем. Новое поколение традиционных институционалистов выступило на авансцену в 1980-е годы, призывая по-новому подойти к критике противостоящих теорий (неоклассической и марксистской), к оценке самого институционализма и к экономическим реалиям.

Старый институционализм обвинял противостоящие теории в игнорировании реальной социально-экономической структуры и проблем общественного развития. Современные традиционные институционалисты опираются на «самокритику», которой подвергают сложившиеся теории сами представители этих теорий, т.е. на внутренний кризис ортодоксального течения. Ряд неоклассиков отказался в 80-е гг. от принципа полной рациональности, претензий на способность к предвидению на основе теоретических моделей, возможности прийти к формуле устойчивого и единственного общего равновесия, если при этом учитывать различия в индивидуальных предпочтениях, в индивидуальном и групповом поведении.

Развернутую характеристику отношения современных институционалистов к марксизму дает У. Самуэльс: «Институционалисты согласны с марксистами в том, что власть важна, системные изменения должны учитываться экономической теорией, методологический коллективизм должен дополнять собой методологический

26 История экономических учений – С. 259–260. URL.: http://www.grandars.ru/student/ekonomicheskaya-teoriya/istoriya-et.html

индивидуализм, экономика (и политика) являются продуктами человеческой деятельности и поддаются реформированию, и, между прочим, интересы масс, например, рабочего класса, должны занять место в экономической теории; иначе они будут исключены или недооценены вследствие молчаливого либо явного упора на интересы господствующих высших классов».

Далее У. Самуэльс продолжает: «Но институционализм в общем критичен к марксизму за его концепцию экономического класса, за концепцию экономической трансформации (в противоположность институционалистской концепции, открытой для различных возможностей дарвиновской эволюции), за упор на революцию в противоположность реформам, за узкую трактовку ценности и экономической роли правительства»27. Отметим, что У. Самуэльс противопоставляет понятия «трансформация» и «эволюция», хотя трансформация может носить и эволюционный характер, а эволюция не исключает качественных «скачков».

В отличие от предшественников, современные институционалисты признают наличие противоречий внутри самого институционализма, так как одни институционалисты рассматривают свои работы как дополнение к неоклассике, другие считают, что эти два направления противоречат друг другу; одни институционалисты делают упор на критику, а другие – на позитивное развитие теории; сами институционалисты развивают свою теорию по-разному. Тем не менее близкие к традиционному институционализму экономисты полагают, что реалистическая экономическая теория должна включать социальные изменения, социальный контроль, коллективные действия, технологию, процесс индустриализации и рынок как институциональный комплекс, а не как абстрактный механизм.

Если недостаток неоклассической теории состоит в неспособности учесть и объяснить институциональную структуру экономики, то глубокий изъян старого институционализма – теоретическое «растворение» индивида в институтах, что было названо Дж. Ходжсоном «окультуриванием». «Старая» институциональная теория предусматривает процессы «окультуривания», посредством которых формальные и неформальные институты и культурное окружение формируют индивидуальные цели, задачи, ценности, роли или функции предпочтения. Позиция современного институционализма по этому вопросу изложена Дж. Ходжсоном и Э. Скрепанти. Они считают, что необходимо избегать чрезмерного упора на субъективность и индивидуальность, так как это означало бы недооценку культурного и институционального контекста или трактовку последнего как ненамеренного последствия индивидуальных действий. Однако и другая крайность не