Мануэль Кастельс: Информациональная экономика и процесс глобализации

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

 ГОСУДАРСТВЕННОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ  УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

По дисциплине:   ИСТОРИЯ ЭКОНОМИКИ ЗНАНИЙ

 

Тема:

 Мануэль Кастельс: Информациональная экономика и процесс глобализации

 

 

 

 

 

Выполнила: Аралина Екатерина Сергеевна, студентка экономического факультета заочного отделения 1 курса 1 группы Преподаватель: Безуглая Лидия Александровна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ростов-на-Дону

2012

 

Содержание

1. Введение……………………………………………………………..стр.3
2. Основная часть:
1. Двойственное направление реформ Путина: централизация и оптимизация……………………………………………………...стр.4
2. Изменения в политической системе…………………………...стр.5-9
3. Правовые реформы……………………………………………..стр.9-14
4. Экономические и другие реформы……………………………стр.14-18
3. Заключение………………………………………………………….стр. 19-22
4. Используемая литература

 

Введение

Мы переживаем небывалую по своей мощи революцию. В последние два десятилетия на наших глазах создается глобальное сообщество посредством цепи политических, экономических, технологических, информационных изменений, которые изменяют мир радикальнее и быстрее, чем все открытия и научные прорывы прежних веков. Скорость и глубина перемен бросают вызов человеку и человечеству, заставляют ориентироваться в окружающем мире и соответствующим образом адаптировать свое сознание. Иными словами, стремительно меняющийся мир нуждается в объяснении.

В данной работе рассматривается научная теория одного из известных социологов мира - Мануэля Кастельса, которая составляет синтез теорий глобализации и информационного общества. Кастельс предпринял попытку всестороннего анализа социальных изменений в современном мире, связанных с принципиально новой ролью информационных технологий. На основе исследований, он выводит и доказывает появление новой экономической системы, принципиально отличающейся от экономической системы индустриального общества. Материальной базой для создания новой экономики явилась глобальная сеть, появившаяся как результат революции в области информационных технологий (в последней четверти XX века). Основополагающим в теории экономики нового типа является историческая взаимосвязь между лежащим в основе экономики знанием и информацией и их глобальная распространенность. Сложившаяся в последние два десятилетия экономика именуется информациональной и глобальной: это позволяет определить ее отличительные черты и взаимосвязь между ними. Информациональной именуется экономика, так как производительность и конкурентоспособность факторов или агентов в этой экономике зависят в первую очередь от их способности генерировать, обрабатывать и эффективно использовать информацию, основанную на знаниях. Глобальная - потому что основные виды экономической деятельности, такие, как производство, потребление и циркуляция товаров и услуг, а также их составляющие (капитал, труд, сырье, управление, информация, технология, рынки) организуются в глобальном масштабе, непосредственно либо с использованием разветвленной сети, связывающей экономических агентов. И наконец, информациональная и глобальная - потому что в новых исторических условиях достижение определенного уровня производительности и существование конкуренции возможно лишь внутри глобальной взаимосвязанной сети.

Цель  моей работы заключается в поэтапном  изучении и рассмотрении исследований Мануэля Кастельса, касающихся экономики нового типа, в частности, прослеживания зависимости и тенденций сближения между революциями информационной и глобализации.

Отличие новой, информационной экономики от индустриальной в первую очередь состоит том, что она не стремится к производству товарной массы из всех доступных  источников сырья, а ориентируется  на знания, извлекаемые из информации, с целью максимального использования  высокоразвитой техники для удовлетворения запросов ее пользователей. Однако это  не означает отмены индустрии, сельского  хозяйства и других традиционных способов производства. Речь не идёт также  о ликвидации традиционных профессий  в материальном производстве, а только о значительном сокращении числа  людей, занятых в этих отраслях, и  увеличении их количества в сфере  информационной деятельности и услуг. Традиционные факторы производства — земля, рабочая сила и капитал  — не исчезли, но приобрели второстепенное значение.

М. Кастельс в концепции сетевого глобального общества показал, что новые информационные технологии являются процессами, которые нужно не только применять, но и непрерывно модернизировать.

Этот ученый рассматривает социальную структуру  «сетевого общества», которое характеризуется  одновременной трансформацией экономики, политики и культуры. С его точки  зрения, новые информационные технологии, являющиеся необходимым инструментом такой всесторонней трансформации, не могут считаться ее причиной.

Согласно  Кастельсу, социальная структура сетевого общества основана на новой экономике. Хотя эта экономика является капиталистической, она представляет собой новую разновидность информационного и глобального капитализма.

Важнейшими  источниками производительности и  конкурентоспособности в такой  экономике становятся знания и информация. Процесс производства зависит от доступа к информационным технологиям, а также от качества человеческих ресурсов и их способности управлять  новыми информационными системами. Все центры экономической активности оказываются тесно взаимосвязанными и зависят от глобальных финансовых рынков и международной торговли. В целом новая экономика организована вокруг информационных сетей, не имеющих  центра, и опирается на постоянное взаимодействие между узлами этих сетей.

Анализируя  изменения в социальной структуре. Кастельс отмечает возрастание социального неравенства и поляризации в глобальном информационном обществе. Решающее значение, по его мнению, приобретает фрагментация рабочей силы на обладающих высокой квалификацией информациональных производителей и основную массу работников, не связанных с новыми технологиями. Представители первой группы контролируют свой рабочий процесс и в значительной степени становятся независимыми производителями. В то же время большая часть рабочей силы не имеет постоянного места работы, перемещаясь между различными источниками занятости. Кастельс указывает также, что усиливается социальное исключение индивидов, не представляющих ценности в качестве рабочих и потребителей. В конечном счете происходит размывание среднего слоя, который являлся опорой капиталистических обществ в индустриальную эпоху.

Согласно  Кастельсу, в информационном обществе происходит трансформация отношений власти. Изменения в политической сфере связаны, прежде всего, с кризисом национального государства. В результате глобализации капитала, а также децентрализации властных полномочий, во все большей степени переходящих к отдельным регионам, значение институтов государственной власти заметно уменьшается. Кастельс рассматривает также роль средств массовой информации в политической жизни современных обществ. По его мнению, политика осуществляется сегодня главным образом посредством манипулирования символами в средствах массовой информации.

Экономическая система (англ. Economic system) — совокупность всех экономических процессов, совершающихся в обществе на основе сложившихся в нём отношений собственности и хозяйственного механизма.

Vis-à-vis индустриальной экономике.

Сущностью экономики является стремление к эффективному использованию ресурсов. Поэтому краеугольным камнем в любой экономической системе является производительность. От способов увеличения производительности зависит динамика и структура отдельной экономической системы. Таким образом, изыскания Кастельса падают на поиск источников производительности и именно на поиск таких источников, которые бы существенно отличались от источников производительности индустриального общества. Ведь в противном случае имело бы место суждение о том, что мы находиться лишь на зрелой стадии индустриальной экономической системы.

Основным  источником увеличения производительности в индустриальную эру являются технологии. На основе  показателей роста производительности в долгосрочном периоде стран «большой семерки» и стран ОЭСР ¹ наблюдается умеренный, но устойчивый рост производительности, с некоторым замедлением в период формирования промышленной экономики с некоторым замедлением в период формирования промышленной экономики (с конца XIX в. до второй мировой войны); заметным увеличением темпов роста производительности в период развитого индустриализма (1950-1973 гг.) и очередным замедлением темпов роста производительности в 1973-1993 гг., несмотря на значительный рост инвестиций в развитие технологий и ускорение темпа технологических изменений. Кастельс на основе вышеизложенного анализа делает двоякий вывод: с одной стороны, можно говорить о главенствующей роли технологии в процессе экономического роста. С другой стороны, не похоже, чтобы в последние два десятилетия рост производительности совпадал по времени с технологическими изменениями. Это могло бы свидетельствовать об отсутствии значительных различий между индустриальной и информациональной схемами экономического роста, по крайней мере в том, что касается роста производительности.

Однако  историки экономики утверждают, что характеристикой технологических революций прошлого является наличие временного лага между появлением технологических инноваций и их влиянием на производительность. То есть для распространения технологических открытий во всей экономике, так, чтобы они увеличили производительность на видимую величину, необходимо, чтобы культура и социальные институты, деловые организации и другие факторы, влияющие на производственный процесс, прошли через серьезные изменения.

Детальный анализ методов учета экономической производительности выявляет источники серьезных ошибок в измерениях и оценках. Одним из важных свидетельств "деформации" системы расчетов является сложность оценки объема инвестиций в научные исследования и разработку программного обеспечения. Этот важнейший тип инвестиционных товаров в современной экономике все еще относится к категории "промежуточные товары и услуги", не отражается на величине конечного спроса, в результате чего происходит занижение реальных показателей роста выпуска и производительности. Еще более важным источником ошибок является трудность измерения цен многочисленных услуг в сильно диверсифицированной экономике, которая предлагает все новые товары и услуги соответственно быстро изменяющимся условиям.

Итак, возможно, большая часть загадочного  снижения производительности является результатом неспособности экономической  статистики уследить за движениями новой  информациональной экономики, точнее, за всеми многочисленными организационными изменениями, происходящими под влиянием информационных технологий.

Если  это так для сферы услуг, то промышленная производительность, более  легко поддающаяся измерению, предстает  перед нами в совершенно ином виде. Из базы данных СЕРП видно, что темпы  прироста совокупной факторной производительности в промышленности США и Японии в 1979-1989 гг. составили в среднем 3-4,1 % годовых, что существенно улучшает показатели для 1973-1979 гг. и дает более  быстрый рост производительности по сравнению с 1960-ми годами. В Великобритании просматривается аналогичная тенденция, хотя темпы роста незначительно  меньше, чем в 1960-х годах. Но вот  Германия и Франция демонстрируют  замедление роста производительности, которая с 1979 по 1989 г. увеличивается  лишь на 1,5-2,4% в год, что значительно  ниже ранее приведенных показателей. Таким образом, вместо ситуации, когда  европейские страны догоняли США  по показателям производительности, мы наблюдаем обратное, возможно, как  отражение их технологического отставания от США и Японии. По данным американского  Министерства труда, рост производительности в США в 1980-е годы также оказался более быстрым, чем ранее предполагалось, хотя выбранные периоды и использованные методы дали более низкие показатели, чем по данным СЕРП. Согласно их расчетам, годовой рост почасового выпуска в промышленности снизился с 3,3% в 1963-1972 гг. до 2,6% в 1972-1978 гг., в течение 1978-1987 гг. оставшись на уровне 2,6 %, что вряд ли можно назвать значительным сокращением. Увеличение производительности в США и Японии особенно заметно в отраслях, связанных с производством электроники. По данным СЕРП, в США производительность в этих секторах увеличивалась в среднем на 1 % в год с 1973-1979 гг., но затем темпы прироста вдруг резко подскочили до 11% в год в 1979-1987 гг., что повлияло на общий показатель роста производительности в обрабатывающей промышленности26. В то время как Япония демонстрирует аналогичную тенденцию, Франция и Германия испытывают сокращение производительности в электронной промышленности, возможно, из-за накопленного отставания в области информационных технологий vis-a-vis США и Японии.

В конце концов, может быть, производительность и не сокращается, а постепенно увеличивается  в скрытых направлениях все более  высокими темпами. Технология и управление ею, связанные с организационными изменениями, могут распространяться, начиная от информационных технологий, телекоммуникаций и финансовых услуг (первых областей технологической революции) в массовое производство, затем в сферу бизнеса, постепенно охватывая разные области сферы услуг с более низкой мотивацией к внедрению технологий и большим сопротивлением организационным изменениям. Такое объяснение кажется весьма вероятным в свете эволюции производительности в США в начале 1990-х годов. Согласно некоторым источникам, в 1993-1994 гг. годовой рост производительности достиг 5,4% (одновременно реальная производительность промышленных рабочих упала на 2,7%), причем электронная отрасль опять возглавляла список27. Более того, наряду с распространением новых технологий и методов управления в сфере услуг рост производительности в промышленности подтолкнул и производительность во всей экономике, увеличение которой составляло около 2% в год за 1991-1994 гг., что в 2 раза превышает показатели последнего десятилетия28. Итак, мы, кажется, начинаем получать дивиденды от технологической революции в единицах производительности! Однако картина все еще неясна, а при недостатке данных невозможно утверждать, что это - общая тенденция29. Возможно, анализ данных немного приземлит наше понимание инфор-мациональной экономики, однако реальная картина не будет полной без рассмотрения некоторых аналитических инструментов, позволяющих расширить исследование за рамки ненадежной статистики.

¹ Источник: Historical Statistics of the United States: Colonial Times to 1970, Part 1, Series F10-16.Изменение тенденций между периодами: 1870-1950, 1950-1973, 1973-1979 и 1979-1993 гг.