Военный коммунизм в хозяйстве Советской России

Министерство образования науки Российской Федерации

Государственное бюджетное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования

«Чувашский государственный университет им. И.Н.Ульянова»

Батыревский филиал

Гуманитарно-экономический факультет

Кафедра экономических дисциплин

РЕФЕРАТ

По дисциплине: Экономическая история

на тему:

« Военный коммунизм в хозяйстве Советской России »

Выполнил:

Студент 4 курса гр. ЭКФ 79-11

специальность:

 «Бухгалтерский учёт, анализ и аудит»

Проверил:

 доц. Тумаланов Эдуард Н.

Батырево 2014

Враждебность внешнего мира была лишь одной из опасностей, подстерегавших большевиков после того, как они захватили власть. Революция в Петрограде была бескровной, но в Москве шли ожесточенные сражения между революционными отрядами и юнкерами, верными Временному правительству. Выведенные из игры политические партии начали объединяться против власти Советов. Прервалась железнодорожная связь из-за забастовки железнодорожных рабочих, профсоюзом которых руководили меньшевики. Административные службы не работали; ситуацией анархии воспользовались бандиты и хулиганы, начались беспорядки и грабежи. Через полтора месяца после свершения революции специальным постановлением Совета Народных Комиссаров была создана Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией (ВЧК). Свой первый смертный приговор революционный трибунал вынес в июле 1918 года. Во многих районах страны без разбору убивали и большевиков, и их сторонников. ВЧК мобилизовала все свои силы, выискивая активных врагов советской власти. В апреле 1918 года в Москве было арестовано несколько сотен монархистов; в июле ВЧК подавила контрреволюционный мятеж, поднятый левыми эсерами, которые убили немецкого посла в знак протеста против Брест-Литовского договора.Летом 1918 года в Петрограде были убиты два крупных деятеля большевиков, в Москве стреляли в Ленина. Напряжение усиливалось и тем, с какой жестокостью велась гражданская война. Обе стороны совершали чудовищные зверства. Политический словарь пополнился выражениями "красный террор" и "белый террор".

Эти тяжелейшие условия привели к полному упадку экономики. Необходимость военных поставок, отсутствие рабочих рук в сельском хозяйстве и промышленности (многие рабочие и крестьяне сражались на фронте) - все это привело к тому, что производство приняло уродливые формы. И сама революция, и опустошения гражданской войны завершили картину экономического, социального и финансового краха. Население страдало от голода и холода. Вначале попытки большевиков лечить больную экономику не шли дальше провозглашения общих принципов равного распределения, национализации промышленности и земельной собственности, рабочего контроля. В первые месяцы революции было экспроприировано множество промышленных, предприятий, иногда государственными органами, подчиненными Высшему Совету Народного Хозяйства (ВСХН), иногда - самими рабочими. Аграрная политика большевиков, которые в деревне пользовались поддержкой, была основана на программе эсеров: они провозгласили "обобществление" земли и ввели уравнительное землепользование. Фактически же крестьяне захватили и разделили между собой крупные и мелкие дворянские поместья, а также земли преуспевающих крестьян - так называемых кулаков, которые приобрели землю после столыпинских реформ. Ни одна из этих мер не могла помешать упадку производства. Были национализированы банки. Государство отказалось выплатить долги своим зарубежным кредиторам. Регулярно собирать налоги или сформировать государственный бюджет было невозможно. Текущие финансовые проблемы решались печатным станком.

В течение полугода советская власть кое-как сводила концы с концами. Но затем, летом 1918 года, надвигающиеся бури гражданской войны и экономическая разруха вынудили правительство прибегнуть к более суровым мерам, известным под двусмысленным названием военный коммунизм. Продукты питания были первой необходимостью. Рабочие в городах и на заводах голодали. В мае было решено организовать продовольственные отряды, которые должны были ехать в сельскую местность и отбирать зерно у сельской буржуазии - кулаков и хлеботорговцев, которые, как считалось, прячут свои запасы. Декретом от 11 июня 1918 г. в деревне были созданы комитеты деревенской бедноты, общее руководство ими осуществлял Народный комиссариат по продовольствию (Наркомпрод). В круг обязанностей комбедов входили "распределение хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий; оказание содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков из рук кулаков и богатеев". Ленин приветствовал создание этих комитетов как "Октябрьскую пролетарскую реврлюцию" в деревне, видя в этом подтверждение перехода буржуазной революции к социалистической. Но эксперименту не суждена была долгая жизнь. Декрет, как и прочие декреты того времени, легче было опубликовать, чем провести в жизнь. В результате стихийных действий крестьянства в течение первого года революции земля была поделена между множеством крестьянских семей, живущих на грани нищеты; количество земельных участков возросло, а их площади уменьшились. Это не смогло повысить эффективность сельского хозяйства и улучшить снабжение продовольствием городов - мелкие собственники предпочитали сами потреблять то, что они производили для собственных нужд. Бедное крестьянство с трудом поддавалось организации; между комбедами и сельскими Советами началось соперничество. В деревне было совершенно очевидным классовое расслоение. Но критерий разделения крестьянства на кулаков, середняков и бедняков был неопределенным и неустойчивым, зачастую диктовавшимся политическими требованиями момента. Слово "кулак", в частности, стало оскорбительным, им партийная пропаганда называла крестьян, навлекших на себя гнев властей тем, что они не исполняли требования о поставке зерна. Нельзя было положиться и на бедняков как союзников в борьбе с кулаками, на что рассчитывало партийное руководство в Москве. Бедные крестьяне понимали, конечно, что кулаки угнетают их. Но гораздо больше они боялись государства и его приспешников и предпочитали знакомое зло тем неизвестным бедам, которые грозили им со стороны властей, находящихся где-то далеко.

В декабре 1918 года комитеты деревенской бедноты были распущены, и власти стали искать опору в так называемых середняках - крестьянах, уровень жизни которых был выше, чем у бедняков, и к которым не подходил ярлык кулака, или богатого крестьянина. Но в хаосе гражданской войны никакие уловки не могли стимулировать производство сельскохозяйственной продукции. Время от времени власти пытались осуществить заветную цель социализма - коллективную обработку земли. Идеалисты-коммунисты (среди них было много иностранцев) основали ряд сельскохозяйственных коммун, или коллективных хозяйств (колхозов), где намеревались вместе жить и вместе работать. Но они мало чем могли помочь в решении проблемы поставки продовольствия в города. Для того чтобы накормить голодающих городских рабочих, советское правительство, областные и районные Советы, а также некоторые промышленные предприятия под контролем ВСНХ стали создавать советские хозяйства (совхозы) -иногда их называли "социалистическими фабриками зерна", - где люди получали зарплату. Но и здесь успехи были невелики, потому что крестьяне встретили создание совхозов в штыки, видя в них угрозу возрождения крупных поместий, уничтоженных революцией, особенно, как это часто случалось, когда совхозы организовывали на конфискованных землях бывших поместий и для работы привлекались управляющие. Ленин как-то привел высказывание, которое, как говорили, часто можно было слышать от крестьян, его суть сводилась к следующему: "Мы за большевиков, но не за коммунистов, большевики прогнали помещиков, а коммунисты против частной собственности".

В промышленности военный коммунизм, можно сказать, начался с декрета от 28 июня 1918 г., по которому были национализированы все важнейшие отрасли промышленности. Причиной этих действий, по-видимому, отчасти послужила растущая угроза гражданской войны, а частично - намерение опередить стихийный захват фабрик и заводов рабочими без согласования с ВСНХ и без его санкций, то, что один писатель того времени назвал "примитивно-стихийной пролетарской национализацией снизу". Но дело было не в формальной стороне национализации, а в том, чтобы наладить организацию производства и управление тем, что было захвачено, -этого рабочий контроль, как показало время, сделать не мог. ВСНХ для решения этой задачи учредил целый ряд главных отраслевых управлений, или главных комитетов (главков), дабы они управляли различными отраслями промышленности; отдельные предприятия находились в ведении местных властей. Ситуация всеобщего распада требовала немедленной организации централизованного контроля, который иногда лишь усугублял хаос. Промышленное производство требовало специалистов, а их у новой власти было немного. Практически в промышленности на всех уровнях продолжали работать те, кто работал там и до революции, они же теперь входили в состав главков. Часто на руководящие должности назначались члены партии, но пользы от них из-за недостаточного опыта было мало. Директоров, управляющих и инженеров, без которых невозможно было обойтись, называли специалистами; они получали высокую зарплату и обладали различными привилегиями. Однако промышленность в основном работала на нужды гражданской войны. Снабжение необходимым Красной Армии было первостепенной задачей. Следовало сосредоточить силы на основных, самых важных отраслях промышленности за счет остальных. Мелкие предприятия, на которых было занято незначительное число рабочих, а также городские и сельские ремесленники не подлежали государственному контролю, но из-за недостатка материалов они не могли работать в полную силу. Рабочих мобилизовали на фронт. Транспорт стал. Поставки сырья сокращались, взять его было неоткуда. Из статистических данных, которые показывают катастрофический упадок промышленности в тот период, наиболее, пожалуй, впечатляют цифры сокращения населения в крупных городах. За три послереволюционных года население Москвы сократилось на 44,5%, Петрограда, города с самой высокой концентрацией промышленных предприятий, - на 57,5%. Красная Армия забрала физически здоровых мужчин, массы людей перебирались в сельские местности, где по крайней мере все еще можно было приобрести продукты питания.

Не удавалось решить проблему распределения. Провозглашенная партийной программой задача планирования распределения благ в общегосударственном масштабе была лишь отдаленным идеалом. Принятый в апреле 1918 года декрет, по которому Наркомпрод был уполномочен приобретать товары широкого потребления, чтобы выдавать их в обмен на крестьянское зерно, оставался пустой буквой. Попытки установить нормы питания и твердые цены в городах рухнули из-за недостатка продовольствия и неумелого управления. Если торговля существовала, так лишь на "черном

рынке". Многочисленные торговцы, которых окрестили мешочниками, разъезжали по всей стране с набором незатейливых потребительских товаров, обменивали их у крестьян на продовольствие, которое затем продавали в городе по вздутым ценам. Власти клеймили мешочников, угрожали им тюрьмой и расстрелом, но они продолжали преуспевать. Была сделана робкая попытка задействовать уже существующий механизм кооперативов, и над центральными кооперативными органами, не без некоторого трения, был установлен контроль. Поскольку деньги быстро падали в цене, вынашивались планы наладить натуральный обмен между городом и деревней, но товаров, в которых нуждались крестьяне, также остро не хватало. В критический год гражданской войны, когда существование советской власти, казалось, висело на волоске, а территория, которая даже чисто формально находилась под ее контролем, постоянно сокращалась из-за наступления белых армий, основные нужды Красной Армии, заводов и фабрик, работающих на фронт, и городского населения удовлетворялись грубым методом реквизиции, продиктованным и оправдываемым военной необходимостью. Главной задачей экономической политики было снабжение Красной Армии. Нуждам гражданского населения и больным местам тыла уделялось мало внимания. Повсеместно у крестьян изымали запасы зерна, и это привело к тому, что, как только угроза со стороны белых миновала, они взбунтовались против жестокостей военного коммунизма.

Военный коммунизм имел важнейшие последствия для организации труда. Очень скоро рухнули надежды на то, что принуждение будет применяться только к помещикам и буржуазии и труд рабочих будет регулироваться добровольной самодисциплиной. Рабочий контроль над производством, осуществляемый на каждой фабрике специально созданным фабричным комитетом, - тот самый контроль, который так насаждался в самом начале революции и который сыграл значительную роль в захвате власти, - вскоре превратился в рычаг анархии. В январе 1918 года, в атмосфере быстро сгущающегося кризиса, Ленин цитировал знаменитую фразу "кто не работает, тот пусть не ест" как "практическую заповедь социализма", а народный комиссар по труду говорил о саботаже и необходимости введения мер принуждения.

Революция высветила двусмысленную роль профсоюзов в рабочем государстве. Отношения между Советами рабочих депутатов и профсоюзами, которые одинаково претендовали на то, что они представляют интересы рабочих, складывались в высшей степени противоречиво с первых дней революции, поскольку в самых крупных профсоюзах преобладали меньшевики. Когда в январе 1918 года собрался I Всероссийский съезд профсоюзов, большевики обеспечили себе на нем большинство голосов, хотя там было достаточно много меньшевиков и представителей других партий. Съезду не составляло труда призвать фабрично-заводские комитеты к порядку на основании того, что частные интересы небольшой группировки рабочих необходимо подчинить общим интересам всего пролетариата. Решение превратить эти комитеты в органы профсоюзов опротестовало только несколько делегатов-анархистов. И здесь уже вступил в действие принцип централизации власти, разрушенной революцией.

Вопрос об отношениях профсоюзов и государства вызвал гораздо более ожесточенные споры. Должны ли профсоюзы, подобно другим советским организациям, стать неотъемлемой частью аппарата рабочего государства? Или же они должны сохранить функции защиты интересов рабочего класса независимо от других органов рабочего государства? Меньшевики и некоторые большевики стояли за полную независимость профсоюзов от государства, аргументируя это тем, что, поскольку революция еще не переросла буржуазно-демократическую стадию, профсоюзы должны играть свою традиционную роль. Но Зиновьев, председательствующий на съезде, без труда обеспечил нужное большинство голосов официальной линии большевиков, согласно которой в процессе революции профсоюзы должны неизбежно превратиться в органы социалистического государства и в этом качестве "взять на себя основную нагрузку организации производства". Резкий спад производства и в целом кризисная ситуация жизненно требовали этого. Поднимать производительность труда, крепить трудовую дисциплину, регулировать зарплату и предотвращать забастовки - все это были обязанности, которые должны были взять на себя профсоюзы совместно с ВСНХ и другими государственными органами. Различия функций профсоюзов и Народного комиссариата по труду (Наркомтруда) стали чисто формальными, и с этого времени в основном профсоюзы стали выдвигать чиновников на крупные посты Наркомтруда.

В самом начале 1920 года, когда были разбиты Деникин и Колчак, с чрезвычайной военной ситуацией было покончено. И тут же на передний план выдвинулась не менее тяжелая реальность - почти тотальная экономическая разруха; казалось вполне логичным, что для решения этой проблемы необходимо использовать те же формы дисциплины, которые принесли победу на фронте. Народный комиссар по военным и морским делам Троцкий стал ярым приверженцем трудовой повинности и милитаризации труда, что, по его мнению, должно было привести к возрождению экономики. В течение периода военного коммунизма профсоюзы не играли никакой роли. Для работы в тылу была введена трудовая повинность, а после окончания войны воинские части были преобразованы в трудовые батальоны, им предстояло восстанавливать народное хозяйство. В январе 1920 года на Урале была сформирована первая революционная трудовая армия. Однако теперь, когда гражданская война закончилась, настроения изменились. Те, кто с самого начала не одобрял мер принуждения по отношению к рабочим, те, кто выступал за независимость профсоюзов, а также те, кто по каким-либо другим причинам выступал против возвышения Троцкого и его ведущей роли в партии, объединились в нападках на его жесткую, авторитарную линию в этом вопросе. В марте 1920 года на IX съезде РКП(б) он защищал свою политику перед растущей оппозицией и был поддержан Лениным. Начало войны с Польшей заглушило голоса недовольства. Но когда осенью 1920 года война закончилась, а на Юге были погашены последние очаги гражданской войны, в партии возникло яростное сопротивление сохранению трудовой повинности и пренебрежению профсоюзами. Троцкий, столкнувшись с гигантскими насущными проблемами восстановления экономики, к тому же весьма раздраженный противодействием профсоюзов его планам, подлил масла в огонь, потребовав "перетряски" всей профсоюзной системы. Ленин был согласен с Троцким в этом вопросе; в течение всей зимы шли жесточайшие дебаты небывалого размаха, и когда в марте 1921 года X съезд партии отменил политику военного коммунизма, они разгорелись с новой силой.