Понятие рыночного равновесия

В экономической области это  проявилось, прежде всего, в прямом отрицании:

конкуренции как регулирующего  и контролирующего механизма  и замены ее на социалистическое соревнование, с вручением его победителям  переходящих знамен, вымпелов, почетных грамот, медалей, денежных премий и  т.п.;

системы рынков и цен как основной организующей силы и замены их планом и плановым ценообразованием.

В годовых планах, которые «спускались  сверху» (от Госплана к министерствам, а оттуда предприятиям), в качестве основного директивного документа (обязательного к исполнению) содержалось большое число показателей (объем производства продукции, фонд зарплаты, численность работников и т.д.). Кроме того, определялось, кому, в каком количестве, по каким ценам продавать продукцию, у кого приобретать необходимые для производства сырье, материалы и т.п.

Таким образом, органы управления «наверху»  присвоили себе все основные правомочия собственника, передав коллективам  предприятий лишь право пользования  средствами производства, а руководству  предприятий — лишь ограниченное право оперативного управления.

Однако в конечном итоге «партийно-бюрократическая  машина, сохранив свое ведущее положение, вошла в конфликт с «перестройкой», и сложившиеся в 1987—1990 гг. благоприятные  возможности для перехода к рыночным отношениям были упущены. В довершение ко всему произошел распад СССР и образовались самостоятельные государства, в т.ч. и Российская Федерация (РФ).

Курс, взятый в РФ на коренную перестройку  экономики, был ориентирован на создание условий для перехода к рыночным отношениям и осуществлялся по варианту «шоковой терапии». Стратегия этого  варианта предполагала:

разработку и применение антиинфляционной стабилизационной программы;

проведение глубоких институциональных  реформ и прежде всего кардинальных преобразований в отношениях собственности.

Преобразование отношений собственности  в экономическом плане достаточно подробно рассмотрено в «Экономикс» (Р. Мак-коннелл, Л. Брю) на примере перемещения  ресурсов из негосударственного (частного) в государственный (общественный) сектор экономики. Критерий такого перемещения  основывается на сравнительном анализе  издержек и выгод, получаемых вследствие этого перемещения: если потери от изъятия  ресурсов из частного сектора меньше дополнительных выгод, полученных в  государственном секторе, то такое  перемещение экономически целесообразно. Иначе говоря, преобразование частной  собственности в общественную имеет экономический смысл тогда, когда оно способствует более эффективному использованию ресурсов обществом. Этот критерий используется и при перераспределении прав собственности между ее различными субъектами.

Необходимость преобразований абсолютно  монополизированной государственной  собственности в нашей стране практически не вызывала сомнения, даже у большинства властных структур. Однако по поводу направлений и методов  этих преобразований разгорелась ожесточенная борьба не только между представителями  «старой» и «новой» партийно-бюрократической  номенклатуры, но и внутри нее. К  этой борьбе «подключились» и представители  региональных и местных структур, хозяйственные руководители, а также  «теневой» криминальный капитал.

Все они хотели получить на «законных» основаниях в соответствии с возможностями  занимаемого положения свою долю общественного имущества или  легализовать уже имеющееся.

Результатом этой борьбы и стала  государственная программа приватизации, подготовка которой продолжалась в  течение 1992 г. В основу программы  приватизации была положена модель сочетания  коммерческого подхода с льготной продажей и безвозмездной передачей  части госсобственности трудовым коллективам  или обменом ваучеров на акции. Было принято решение о двух этапах приватизации — ваучерной (бесплатной) и денежной (платной).

Приватизация, являясь одним из важнейших направлений разгосударствления, означает переход объекта собственности  от государства в частные руки.

Первый этап (1992 — 1 июля 1994 г.) так  называемой «малой приватизации» начался  с предприятий торговли, общественного  питания, бытового обслуживания, производства товаров народного потребления. За это период было приватизировано  свыше 70% всех малых предприятий, которые  перешли в частную собственность, было создано более 25 тыс. акционерных  обществ, составивших основу корпоративного сектора.

«Большая приватизация» (второй этап) предполагала продажу государственной  собственности по конкурсу или на аукционах; продажу акций предприятий (акционерных обществ); полный или  частичный выкуп госимущества, сданного в аренду; продажа недвижимости и  земли и т.д.

Подводя некоторые итоги, следует  отметить, что сама приватизация:

осуществлялась в радикальном  варианте, как по характеру, так и  масштабам, срокам и методам;

имела своим основным направлением превращение абсолютной монополизированной государственной собственности  в некоторые разновидности частной  собственности;

привела к значительному расслоению общества, сосредоточению многих объектов госсобственности в руках олигархических групп и номенклатуры разных властных уровней;

пока еще мало способствовала созданию действительной конкурентной среды, финансовой стабилизации в экономике, повышению  эффективности деятельности предприятий, привлечению иностранных инвестиций.

Из вышесказанного можно сделать  следующий вывод: тотальная смена  формы собственности (приватизация) без одновременной глубокой рационализации отношений владения, пользования  и управления объектами собственности  не решает и не может решить проблемы повышения эффективности функционирования экономической системы. Именно поэтому  формальная и массовая передача титула собственности в частные руки не только не привела Россию к выходу из экономического кризиса, разразившегося еще в период господства государственной  собственности, но и усугубила его.

2.1 Проблема собственности и  ее изменений в ходе либеральных  экономических реформ

Вопрос о собственности и  отношении к ней со стороны  общества и государства сегодня  выдвинулся на авансцену политической жизни, общественного сознания и  общественной мысли. Об этом, в частности, свидетельствуют результаты исследования ИКСИ РАН под руководством М.К. Горшкова.

Опрос выявил парадоксы в отношении  населения к частной собственности, в которых отразились противоречия реформации российского общества. С  одной стороны, преобладает позитивное отношение к частной собственности. С другой стороны, при более дифференцированном подходе выясняется, что в массовом сознании частная собственность идентифицируется главным образом с личным имуществом: пылесос, собственности, нажитая личным трудом, мотивирует легитимность частной собственности в глазах россиян. Когда же речь заходит о собственности больших корпораций, в особенности эксплуатирующих природные богатства страны, то большинство населения не считает ее легитимной.

Одна из главных линий внутреннего  размежевания - отношение к частной  собственности, возникшей в результате либеральных экономических реформ, прежде всего, в результате приватизации государственной собственности  в 1990-е годы. Это ставит перед общественной мыслью весьма сложные задачи относительно форм и пределов легитимации собственности. Конечно, актуальность этих задач определяется для нас, в первую очередь, происходящими  в России трансформационными процессами. Но не только. Мир в целом вступил  в эпоху глобализации и инновационных  технологий, что, естественно, открывает  некоторые новые измерения собственности  и отношения к ней со стороны  общества и государства. Россия не может  остаться вне глобальных процессов.

Некоторые ученые исследователи утверждают, что собственность - это юридическое  понятие. Однако, собственность имеет социальное содержание, которое облачается в юридическую форму. С изменением социального содержания меняется и его правовое оформление. Иллюзия чисто правового содержания собственности возникает потому, что право не просто внешняя форма собственности, а форма ее существования. Но социальное содержание первично. Это наглядно проявляется, когда в эпохи масштабных трансформаций социальное содержание отношений собственности меняется, и на какое-то время возникают коллизии из-за их несоответствия устаревшим правовым формам.

Сегодня в эпоху перехода к инновационному обществу, на новом витке исторической спирали возникает потребность  в возврате к более широкому пониманию  собственности. В более отдаленной исторической перспективе собственность, по-видимому, растворится в органически  кооперированной созидательной  жизнедеятельности человеческого  сообщества. Во всяком случае, вместе с  возрастанием удельного веса человеческого  капитала и развитием интеллектуальной собственности просматривается  тенденция к размыванию грани  между частной и общественной собственностью. Великие интеллектуальные прорывы просто не могут быть втиснуты в прокрустово ложе частной собственности  и собственности в ее нынешнем ограниченном понимании.

В этой связи уместно напомнить  определение собственности, данное в 1960-е годы талантливым российским философом (рано умершим) Эвальдом Ильенковым. Он считал, что собственность - это  богатство деятельных способностей человека. Вещные факторы - земля, природные  богатства, средства производства - становятся собственностью только тогда, когда  они втянуты в горнило творческих деяний человека.

Сейчас, когда все большее значение приобретает понятие "человеческий капитал", трудно определять собственность  вне органической связи с этим понятием. Для рождающегося на наших  глазах инновационного общества характерно доминирование именно человеческого  капитала. И это, несомненно, повлечет за собой переворот в представлениях о собственности.

Некоторые наши видные экономисты допускают, что экономическая теория стоимости - лишь частный случай нарождающейся  более общей "нестоимостной" политэкономии. Качественные сдвиги в современном  мире, считает Л.И. Абалкин, «ставят  под сомнение универсальность трудовой теории стоимости в объяснении общественных процессов. Она утрачивает свою абсолютную значимость и переходит в разряд "частного случая"...Можно лишь высказать предположение, что предстоит выработать более общую теорию ценности, учитывающую влияние совокупности экономических, социальных, этических и иных характеристик».

Конечно, речь идет о весьма отдаленном будущем. Но уже сейчас в наиболее развитых странах целые сферы  общественной жизни обнаруживают тенденцию  к выходу из системы стоимостных  измерений. Духовная сфера, интеллектуальный труд, наука, культура не укладываются в рамки рыночных критериев.

Сегодня можно констатировать: либеральный  проект реформ, инициированный в начале 1990-х годов, идет ко дну, наткнувшись  на рифы массовой бедности и неудержимого роста социального неравенства, превысившего все допустимые пределы. Одна из главных причин этого провала - попытка радикального решения вопроса  о собственности без учета  социокультурной специфики России и тенденций мирового развития. Плоды  радикально либеральной политики налицо:

1. неспособность экономики, несмотря  на благоприятные финансовые  условия, встать на путь инновационного  развития;

2. "откат" от демократии  и усиление авторитарных тенденций;

3. глубокий кризис самого российского  либерализма.

2.2 Концепция государственной политики  в области развития отношений  собственности

После более чем десятилетнего  опыта приватизации в России можно  констатировать, что задача создания эффективного частного собственника как  доминирующей фигуры экономики страны не нашла своего решения. Мелкий и  средний бизнес не получил ни прочной  правовой, ни серьезной экономической  основы для цивилизованного конкурентного  развития; крупные производства и  сегменты экономики (особенно сырьевые) в результате приватизации снизили  эффективность своей деятельности, оказавшись в монопольном положении  на рынках сбыта продукции.

Таким образом, российское общество и  его властные структуры оказались  перед сложнейшей дилеммой: приватизация, проведенная по принятой в стране схеме, стала тормозом экономического развития, но возврат в исходную точку с целью использования  более эффективных приватизационных моделей является утопией.

Выход из этого тупика лежит, на наш  взгляд, в выработке выверенной целенаправленной политики, суть которой в афористичной форме можно выразить достаточно кратко: трансформировать не разрушая. Трансформация отношений собственности  должна преследовать цель постепенного (но не размытого во времени) нахождения цивилизованного консенсуса между  обществом (государством), собственником  и менеджментом.

Реализация этой цели предполагает скоординированное развязывание следующих  проблемных узлов.

Первый проблемный узел. Независимо от первоначальной приватизационной оценки должна быть проведена единовременная инвентаризация имущества всех хозяйствующих  субъектов (переоценка основных производственных фондов) по фактической рыночной цене, т.е. по цене воспроизводства этих производственных фондов за вычетом накопленной амортизации. Государство не должно интересоваться, по какой цене и в рамках какой схемы была осуществлена приватизация. Его также не должно интересовать, сколько раз и по каким ценам приватизированное имущество переходило из рук в руки. В этом и состоит содержательный смысл тезиса об отказе от пересмотра итогов приватизации.

Второй проблемный узел. Государство  должно четко и однозначно подтвердить, что объектом приватизации до настоящего времени было производственное оборудование, основной и оборотный капитал  предприятий (независимо от его стоимостной  оценки, принятой в момент приватизации). Ни в каких законодательных актах, указах Президента РФ и подзаконных  инструкциях никогда не шла речь о приватизации недр, запасов полезных ископаемых и иных природных богатств.