Новая классическая теория в современной экономической науке

Концепция школы рациональных ожиданий, или, как ее чаще называют, новая классическая теория, считается одной из наиболее влиятельных и многообещающих исследовательских программ в современной экономической науке. Лидеры новых классиков — Роберт Лукас, Томас Сард-жент, Нейл Уоллес, Эдвард Прескотт, Роберт Барроу, Беннет Маккалум — прочно вошли в элиту научного сообщества,1 а «революция рациональных ожиданий» нередко приравнивается по значению к кейнсианской революции, хотя и с обратным знаком в плане отношения ее творцов к идее государственного регулирования2. 
Широкое признание новая концепция получила не сразу. Ее исходный тезис (или собственно гипотеза рациональных ожиданий) был выдвинут еще в 1961 г. ученым из Университета Карнеги-Меллона Джоном Мутом. Суть гипотезы сводилась к тому, что для прогнозирования будущего частные лица и фирмы эффективно используют всю доступную информацию об экономике и поэтому не делают систематических ошибок в предсказаниях; в данном смысле их ожидания можно считать рациональными.

В тот момент мало кто обратил особое внимание на данную гипотезу, поскольку сама по себе она не имела определенного теоретического содержания3. 
Лишьдесять лет спустя идея Мута была востребована для анализа актуальных проблем макроэкономики. Впервые она нашла серьезное применение в работе Р. Лукаса и Э. Прескотта «Инвестирование в условиях неопределенности» (1971). Затем последовало несколько статей Лукаса, где с позиций рациональных ожиданий анализировались такие проблемы, как нейтральность денег, естественный уровень безработицы и эффективность государственного вмешательства в экономику. Позже к нему присоединились: Т. Сарджент и Н. Уоллес (показавшие, как выглядит кейнсианская модель в свете рациональных ожиданий), Б. Маккалум и Р. Барроу (которых гипотеза Мута навела на мысль о целесообразности использования равно- 
 
После получения Нобелевской премии в 1982 г. Джордж Стиглер высказал мнение, что когда-нибудь эта награда будет вручена и Р. Пукасу. Ожидания Стиглера оказались вполне рациональными и в 1995 г. Лукас стал нобелевским лауреатом. 
См.: Willes М. Н. Rational Expectations as a Counterrevolution //The Crisis in Economic Theory / Ed. by D. Bell and I. Kristol. N.Y.. 1981. P. 81-96. 
«Гипотеза Дж. Мута относительно рациональных ожиданий,—пишет Р. Лукас,—представляет собой технический принцип построения моделей, а не определенную, обладающую достаточной общностью макроэкономическую теорию» (Lucas R.E. Studies in Business Cycle Theory. Cambridge (Mass.), 1981. P. 1). 
161 
 
веского подхода в исследовании безработицы, инфляции и цикла, искон 
но считавшихся проявлениями неравновесия), а также Р. Таунсенд и ряд 
других экономистов, развивавших новую концепцию в различных направ 
лениях1. ',.'..•. 
В ходе работы Лукас и егосторонники пришли к выводу о полной неэффективности кейнсианской доктрины регулирования. На первый взгляд здесь не было ничего нового. Об этом давно говорили М. Фридмен и его многочисленные последователи, а школа рациональных ожиданий постоянно оперировала такими характерными для монетаризма положениями, как совершенная гибкость цен или естественный уровень безработицы. И неудивительно, что на первых порах большинство экономистов восприняло новую классическую теорию всего лишь как вариацию на тему монета-ризма, его вторую волну, призванную окончательно смести кейнсианство2. 
Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что теоретических и методологических разногласий с монетаристами у новых классиков не многим меньше, чем с кейнсианцами. Монетаристы, как известно, всемерно подчеркивают роль денежного фактора в экономике. Бесспорный тезис «деньги имеют значение» нередко гипертрофируется ими до лозунга «только деньги имеют значение». В моделях же новых классиков деньги нейтральны и даже сверхнейтральны. Если основоположник количественной теории денег Д. Юм признавал влияние денег на реальный сектор хотя бы на коротком отрезке времени, то школа рациональных ожиданий и такой возможности не допускает. 
Но если кейнсианское регулирование неэффективно, а деньги абсолютно нейтральну, то получается, что у государства вообще нет никаких рычагов воздействия на экономику. Приблизительно такое заключение и делает школа рациональных ожиданий. Правительство, говорят новые классики, при определенном стечении обстоятельств может оказать разовое краткосрочное воздействие на некоторые экономические показатели, но независимо от того, какой ориентации оно придерживается — кейнсианской или монетаристской — изменить естественный ход цикла ему все равно не под силу.

Самое большее, на что способна активная макроэкономическая политика, — это имитация целенаправленных действий ценой внесения дополнительной сумятицы в экономическую жизнь. 
Такой вывод звучал довольно непривычно даже на фоне доминирования консерватизма 70—80-х гг. Он входил в диссонанс едва ли не со всем, что писалось доселе о государственном регулировании. К какому странному итогу пришла экономическая наука!, — воскликнули ее историки и комментаторы — «Мы начали с меркантилистов, которые считали, что госу- 
1 См.: Klamer A. The New Classical Macroeconomics: Conversation with the New Classical Economists and Their Opponents. Brighton. 1984. P. 12. 
2 Джеймс Тобин, например, предложил деление на монетаризм типа I и II, понимая поя последним школу рациональных ожиданий. См.: Усоскин В.М. «Денежный мир» Милтона Фридмена. М„ 1989. С. 44. 
162 . 
 
дарство обычно помогает экономике. Затем смитианцы сказали, что государство мешает. Кейнсианцы утверждали, что государство помогает. Монетаристы — что государство может помочь, но часто мешает. Экономисты школы общественного выбора — что государство, как правило, мешает. И вот теперь теоретики рациональных ожиданий (или новые классики) осмеивают всех своих предшественников и заявляют, что государственное вмешательство представляет собой иллюзию, подобную трюку фокусника, который в действительности мало что может изменить»1. 
Как могло случиться, что теория со столь шокирующими выводами не только не была отметена с порога научным сообществом экономистов, большая часть которых посвятила свою академическую карьеру обоснованию или критике различных форм государственного регулирования, но была воспринята ими вполне серьезно и уважительно? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо последовательно остановиться на основных элементах концепции и рассмотреть, как новые классики представляют себе процесс формирования ожиданий экономических субъектов, в чем состоят их теоретические претензии к кейнсианству и монетаризму и что собой представляет их собственная позитивная программа.