Фридман
полагает, что изменения в
кредитно-денежной сфере оказывают
решающее воздействие на экономическую
коньюктуру. Уровень цен в экономике существенно зависит
от предложения денег (монет,
банкнот и чеков), и каждому
значительному повышению уровня
цен предшествует значительное
изменение в темпе роста предложения
денег. Поэтому правильным орудием
экономического анализа служит количественная
теория денег.
Оппоненты
Фридмана утверждали, что
в действительности
он придерживается тезиса: только
деньги имеют значение. На самом
деле, уточняя свою точку зрения,
Фридман утверждает, что деньги служат:
- главной причиной изменения реального дохода в короткий период времени;
- единственной причиной изменения номинального дохода в длительные периоды времени.
Долгосрочный
экономический рост, напротив,
определяется ресурсами, технологиями и предпочтениями потребителей.
По
мнению Милтона Фридмана
«Рынок является простым
механизмом, который можно
применить для достижения
любого количества целей.
В зависимости от метода
его использования рынок
может внести вклад в социальное и экономической
развитие или воспрепятствовать
ему. Каждое сообщество – коммунистическое,
социалистическое или капиталистическое,
– так или иначе, пользуется рынком. Существенным
является вопрос о частной собственности.
Кто является участниками рынка,
и от чьего лица они
действуют? Возможно, что
это правительственные бюрократы,
действующие от лица государства. Или
это индивидуумы, работающие сами на
себя».
Неолиберализм— (лат. liberalis — свободный) — социально-политическое
учение и общественное движение, получившее
развитие в середине — конце XX в. и наследующее
либерализму. Неолибералы исходят из требования
максимальной свободы деятельности индивида
в сферах политики, экономики, частной
жизни и т. д.
Экономический неолиберализм
опирается на тезис о недопущении вмешательства
государства в экономику (laissez-faire) и постулировании
неограниченной конкуренции как наиболее
эффективного экономического механизма,
обеспечивающего через свободное рыночное
формирование цен регулирование хозяйственных
процессов, рост общественного благосостояния
и достижение социальной справедливости.
Неолибералы склонны
истолковывать все общественные связи
в терминологии рынка: человек как свободный
предприниматель организует свою жизнь
как предприятие, а каждое социальное
взаимодействие рассматривает как контракт
(акт куплипродажи).
Неолиберализм сформировался
как реакция на отход в 1930–50 гг. правительств
западных стран, политических институтов
и крупных социальных мыслителей от основных
постулатов либерализма.
Наибольшее развитие
идеи монетаризма получили в доктрине
американского ученого М. Фридмена (род.
1912), нобелевского лауреата по экономике.
Критикуя Кейнса, Фридмен утверждал, что
с помощью кредитно-денежных рычагов необходимо
влиять не на занятость и объем производства,
а на цены. Фридмен предложил отказаться
от гибкой кредитно-денежной политики
в пользу поступательного наращивания
денежной массы на 3–5% в год и ограничить
чрезмерную свободу действий центральных
кредитно-денежных органов (центрального
банка и т. п.). Теория М. Фридмана является
ярким примером либертарианства. Либертарианство
(от фр. libertaire — анархист) — идеологическое
течение, возникшее в рамках экономического
либерализма, рассматривающее такие формы
государственного вмешательства как налогообложение
и антимонопольное регулирование как
частный случай воровства и грабежа, а
поэтому подлежащий упразднению.
По мнению либертарианцев,
сформированное в ряде стран Запада социальное
государство должно быть уничтожено
в пользу «общества равных возможностей»,
или «общества собственников».
Умеренные неолибералы
выступали за ограничение функций государства
монетарным регулированием и протекционизмом,
а также за приватизацию образования,
здравоохранения и государственной системы
пенсионного обеспечения, за перевод науки
на самоокупаемость. Одним из определяющих
проявлений неолиберальной экономической
политики является приватизация.
2.1.Монетаристская
модель государственного регулирования экономики.
Милтон Фридмен
(1912 г. рождения) американский экономист,
автор работ по теории и практики денежного обращения.
Лауреат Нобелевском премии по экономике ''за достижения в области
анализа потребления, истории денежного
обращения и разработке монетарной теории,
а также за показ сложности стабилизационной политики".
Фридман сумел совершить
радикальный переворот в международной
валютной системе в 70-е годы прошлого столетия.
Будучи ярким сторонником гибких валютных
курсов, Фридман вёл активную работу
по воплощению своей идеи в реальную экономическую политику. Фактически благодаря
усилиям Фридмена произошел демонтаж
Бретон Вудской системы, основанной
на золотом стандарте и фиксированном
курсе валют. Научная, общественная и пропагандистская
деятельность Фридмана это уникальный пример того, как усилия одного
человека способны привести к изменению
в глобальной экономике. Его вклад в реформу
международной валютной системы трудно
переоценить.
Монетаризм можно назвать
особым подходом к анализу экономического
роста, национального дохода, занятости,
проблем открытой экономики.
По, мнению монетаристов,
рыночная система имеет два принципиальных
преимущества - она чрезвычайно динамична
и является саморегулирующейся. В результате
эта система дает широкий простор изменениям,
восприимчива к нововведениям, гибко приспосабливается
к новым потребностям.
Рынок побуждает
людей проявлять энергию, умение,
амбиции, идти на риск. Рыночная система способна обеспечить
быстрый и эффективный рост, источник
этого роста лежит, прежде всего, в активности
и предприимчивости людей. Механизм саморегулирования экономически эффективен,
требует относительно мало затрат.
М.Фридмен
компромиссно отстаивал идею об исключительном значении
устойчивости денег для нормального функционирования
экономики. Отклонение от этого правила
означает распад всех механизмов, с помощью
которых части рыночной экономики образуют
единое целое.
Кредо для
денежной политики монетаристы определяли как стабильность,
стабильность и еще риз стабильность. Стабильный
рост запаса денег обеспечивает - с определенным
ладом - стабильный рост производства.
Отсюда "денежное
правило": Центральный банк обязан
поддерживать устойчивость прироста денежного запаса независимо
от циклического движения хозяйственной коньюнктуры. Положение о
том, что прирост денежной массы не должен
превышать 3-5% в год - легло в основу политики
многих стран мира и большинства международных валютно-финансовых организаций.
Монетаристы
объявляют государственное регулирование
вредным для развития предпринимательской инициативы,
дестабилизирующим экономику и изначально
бюрократичным. Поэтому они призывают
к минимизации вмешательства государства
в экономику, допуская лишь проведение
фискальной политики.
Гибкость
цен и ставок заработной платы
гарантирует воздействие изменения
совокупных расходов на цены товаров
и ресурсов, а не на уровни производства
и занятости. Таким образом, суть монетарной политики - в
регулировании объема предложения денег
для стабилизации национального
рынка.
Современные
монетаристы особое внимание обращают
на социально-психологическую атмосферу экономического
развития, на учет факторов ожиданий и
неожиданностей, степени информированности
экономических субъектов и рациональности
их выбора. Современный монетаризм вносит
добавления в фишеровское уравнение обмена: использует британскую формулу
реальных денежных остатков, т.е. взаимозависимости совокупного денежного спроса
и индекса цен; применяет коэффициенты
монетизации ВВП, резервной базы, государственного
долга.
Основы монетаристкого
учения использовались при выработке
кредитно-денежной политики Центральных банков
различных стран, международными финансовыми организациями, в том числе Международным
валютным фондом, Мировым банком. Европейским банком реконструкции
и развития и др.
Тем не менее,
на практике многие предсказания Фридмана
не получили подтверждения. В частности, но касается изменений
в мировой экономике после введения плавающих
курсов валют. С течением времени стало
ясно, что плавающие курсы не являются
ни панацеей от международных финансовых
кризисов ни тем более спасением свободного
рынка.
После отмены
фиксированных курсов Фридмен надеялся
на расцвет мировой торговли, однако после введения плавающих
курсов ее темпы роста сократились почти
в два раза, так если в 1964 - 1973 гг. темп
прироста международной торговли составлял
8,7%, то в 1974- 1990 годах,-4,5%.
Идеологи
российской экономической реформы начала 90-х годов прошлого
столетия официально провозгласили приверженность
монетаризму, открытой рыночной экономики и действительно пытались
использовать основные принципы этих
моделей.
В частности,
начали создаваться отдельные механизмы
регулирования объема предложения
денег для стабилизации национального рынка. Государственная монетарная политика проводилась через
Центральный банк России, который осуществлял
эмиссию денег, регулировал платежи
и резервы коммерческих банков, определял
величину учетной ставки, изменял уровень
резервной нормы. Центральный банк России
пытался проводить операции на открытом рынке.
Однако российский монетаризм, в отличие от
западного носил жесткий дерективно-рестрикционный
характер, причем не редко на практике
игнорировал важнейшие его постулаты.
В частности,
монетаризм не рекомендует шокового сжатия денежной
массы. Денежная масса должна наращиваться
постепенно, создавая некоторую "зону
расширений" для обращения совокупного национального
капитала и роста ВВП.
В России же проводилась
политика постоянного сжатия денежной
массы как основного рычага воздействия
на инфляцию, В результате, монетизация
ВВП сократилась с 73% в 1990 г, до 12% в 1995 г.
Денежная масса не компенсировала роста
цен. Это привело к истощению оборотных
средств предприятий, к кризису промышленного
производства и в конечном итоге к резкому
экономическому спаду.
Экономический
рост и предложение денег связаны
гибким и многосторонним механизмом, но динамика роста
денежной массы не должна сковывать экономическую
деятельность хозяйствующих субъектов
и подрывать всю денежную базу налоговых
н бюджетных потоков.
Проводимая
финансово-экономическая политика
в России привела к тому, что
к концу 90-х годов доля доходов в консолидированном
бюджете Российской Федерации сократилась
до 25% от ВВП.
Экономические
реформы в России начались с реализации теории открытой
рыночной экономики, в основе которой
лежит модель Манделла - Флеминга - известных
на западе представителей монетаризма.
3. Либеральное
направление в трудах А.Н. Анциферова
Экономический или классический
либерализм выступает за индивидуальные
права на собственность и свободу контракта.
Девизом этой формы либерализма является
«свободное частное предприятие». Предпочтение
отдаётся капитализму на
основе принципа невмешательства государства
в экономику (laissez-faire),
означающего отмену государственных субсидий и
юридических барьеров для торговли. Экономические
либералы полагают, что рынок не
нуждается в государственном регулировании.
Некоторые из них готовы допустить правительственный
надзор над монополиями и картелями,
другие утверждают, что монополизация
рынка возникает только как последствие
действий государства. Экономический
либерализм утверждает, что стоимость
товаров и услуг должны определяться свободным
выбором индивидуумов, т. е., рыночными
силами. Некоторые допускают присутствие
рыночных сил даже в областях, где государство
традиционно сохраняет монополию, например,
обеспечении безопасности или судопроизводстве.
Экономический либерализм рассматривает
экономическое неравенство, которое возникает
из-за неравных позиций при заключении
контрактов, как естественный результат
конкуренции, при условии отсутствия принуждения.
В настоящее время данная форма наиболее
выражена в либертарианстве,
другими разновидностями являются минархизм и анархо-капитализм.
Эти течения отражены, в частности, в таком
ключевом документе, как «Всеобщая декларация
прав человека».
Алексей Николаевич Анцыферов (1867, Воронеж
- 1943, Париж) - забытый в настоящее время
экономист. А. Н. Анцыферов закончил юридический
факультет Московского университета,
причем среди его учителей был выдающийся
ученый, профессор А. И. Чупров, который
сумел привить своему способному ученику
глубокий интерес к исследованию кооперативных
проблем. Анцыферов не только теоретик,
но и видный практик кооперативного движения
в России. В 1908 г. совместно с В. Я. Железновым
он разработал основные положения устава
Московского народного банка и с момента
основания этого банка стал членом его
Совета. Он был активнейшим участником
международных конгрессов кооперации,
членом Совета Всероссийских кооперативных
съездов и т. д.
В мае 1917г. Анцыферов защищает докторскую
диссертацию "Центральные банки кооперативного
кредита"4 и становится доктором политической
экономии и статистики. Октябрьскую революцию
автор воспринимает как величайшую трагедию
русского народа и в 1920 г. навсегда покидает
Россию.
Уже в мае 1921 г. Анцыферов
основывает Русский институт сельскохозяйственной
кооперации в Праге, избирается председателем
совета и редактором "Ученых записок"
этого уникального института. Вулканическая
энергия Анцыферова позволяет ему развить
бурную деятельность и во Франции. Он преподает
экономику и статистику на русском отделении
юридического факультета Парижского университета,
возглавляет русскую Академическую группу
во Франции, становится одним из инициаторов
создания Международного института по
изучению социальных движений.
Ученый справедливо полагал,
что ясное, четкое определение природы
тех сложных, подчас противоречивых явлений,
которые образуют понятие кооперации,
совершенно необходимо для дальнейшего
успешного развития как теории, так и самой
практики кооперативного движения. Без
такого осмысления господствующая в литературе
путаница понятий и представлений, дефиниций
и концепций неизбежно будет искажать
организацию кооперативного дела, что,
естественно, всегда влечет за собой реальные
отрицательные последствия.
Как известно, в обширнейшей
литературе, посвященной кооперации, сформировалось
несколько основных точек зрения, суть
которых кратко сводится к следующему.
В соответствии с одной из них кооперация
является такой хозяйственной формой,
которую вполне можно отождествить с капитализмом.
Согласно другой, полярной позиции, кооперация
органична социалистическому хозяйственному
строю. Правда, число сторонников подобных
"черно-белых" толкований не оставалось
неизменным, оно имело устойчивую тенденцию
к сокращению, ибо все более ясным становилось
положение, что кооперация как форма хозяйственных
предприятий и хозяйственных отношений,
не столь примитивна и однозначна, она
есть явление sui generis, отличающееся в принципе
и от капитализма, и от социализма. Приверженцы
этой позиции составили третью группу
экономистов, на правом фланге которой
был и А. Н. Анцыферов.
Однако и внутригрупповые представления
были отнюдь не идентичны, они расходились,
и порой весьма существенно, обнаруживая
"генетическое" тяготение либо к
первой, "капиталистической", либо
ко второй, "социалистической" группе
специалистов.
Так, одни экономисты полагали,
что кооперация, отличаясь от капиталистической
формы хозяйства, все же является порождением
последней, а потому способна развиваться
лишь в лоне "материнского" способа
организации общественной жизни.
По-иному мыслили экономисты
третьей группы, считавшие, что, отличаясь
от социалистической формы хозяйства,
кооперация вместе с тем медленно, постепенно,
но неуклонно трансформирует капиталистический
уклад, направляя его эволюцию в сторону
"социализма".
По мнению Анцыферова, обе
эти групповые позиции принципиально
неверны, а их столкновение попросту вредит
кооперативному движению в целом. Представители
и той, и другой позиции совершают, по существу,
одинаковые логические ошибки. Во-первых,
и те и другие позволяют себе совершенно
нелепые утверждения, согласно которым
кооперация может одновременно и отличаться,
и совпадать с капитализмом (социализмом).
Во-вторых, и те и другие в равной мере
грешат, оперируя шаблонами, неадекватными
понятиями, неудачно заимствованными
друг у друга.
Огромный интеллектуальный потенциал
проф. А. Н. Анцыферова позволил ему подняться
"над схваткой" и не только отчетливо
увидеть изъяны и промахи обеих полемизирующих
сторон, но и сконструировать собственную
концепцию, освобожденную от обнаруженных
им заблуждений.
В частности, автор твердо убежден в том,
что кооперация по своей сути может либо
отличаться от капитализма, либо нет, т.е.
совпадать с ним. Но поскольку последнее
предположение может быть отметено "с
порога", то остается выяснить, в чем
заключается отличие (или отличия). Пытаясь
ответить на этот действительно важный
вопрос, сторонники обеих противоборствующих
позиций прибегают к одним и тем же шаблонным
аргументам, почерпнутым ими из одного
и того же источника - марксистского учения
о "капитализме", "капиталистической
прибыли" как результате "эксплуатации
трудящихся капиталистами" и т. д., и
т. п. Отсюда - отличие кооперации от капиталистического
хозяйства они усматривают, прежде всего,
в целях и задачах. Если же цель капиталистических
предпринимателей состоит в извлечении
возможно большей прибыли, то цель кооператоров
лежит совсем в иной плоскости, поскольку
кооперативные предприятия будто бы вовсе
не стремятся к получению прибыли. Кроме
того, отличие состоит и в способе распределения
прибыли (которую все же получает кооператив,
"не стремясь к ней"): в капиталистическом
предприятии она распределяется пропорционально
капиталу, в кооперативном - пропорционально
либо услугам, либо каким-то иным критериям,
связанным с характером деятельности
кооперативного предприятия. Для представителей
"социалистической" трактовки кооперации
подобные аргументы органичны, ибо для
них ложная марксистская посылка, будто
прибыль есть "хозяйственный результат
эксплуатации трудящихся", является
"одним из двенадцати членов символа
их веры". Соответственно, в их представлении
хозяйственная организация, отрицающая
прибыль, тем самым устраняет и "эксплуатацию",
а следовательно, существенно отличается
от капиталистической организации хозяйства,
основанной на стремлении к прибыли. Но
до тех пор, добавляет Анцыферов, пока
сторонники "капиталистической"
трактовки кооперации будут заимствовать
свои доказательства у социалистов, они
будут плестись за ними в хвосте.
Разумеется, проф. Анцыферов не приемлет
марксистскую аргументацию дискутирующих
сторон, ибо она несет в себе неясности.
Если же существо состоит
в реальном извлечении прибыли, то тогда
к какой категории предприятий следовало
бы отнести, скажем, довоенные казенные
железные дороги в Пруссии, регулярно
приносившие солидную прибыль государству?
И хотя здесь в широких масштабах использовался
наемный труд ("эксплуатация трудящихся",
а значит капиталистическое предприятие),
принципы распределения прибыли были
существенно иными и больше походили на
принципы, используемые в кооперативных
предприятиях.
Другой пример - русские
(довоенные) казенные железные дороги.
Они были организованы по тем же принципам,
что и в Пруссии, однако, в отличие от последних,
прибыли, как правило, не давали, часто
даже бывали убыточными, следовательно,
никакого распределения прибыли не было.
Существует немало крупных
союзов потребительских обществ, обладающих
десятками фабрик и заводов, основанных
на наемном труде и дающих при умелом ведении
дела хорошие прибыли, а при другом - неизбежные
убытки. Но все это отнюдь не искажает
кооперативной природы потребительских
союзов и не превращает их ни в капиталистические,
ни в социалистические предприятия. Они
остаются именно кооперативными предприятиями.
Какой-нибудь наш русский,
губернский или областной союз кредитных
товариществ, при неудаче и неумелом ведении
дела, терпел убытки, которые покрывались
за счет всех его членов; наоборот, при
умелом и честном ведении дела он имел
прибыли, возраставшие с расширением дела.
Этот союз определенно стремился к получению
прибыли, необходимой ему для оплаты заемного
капитала и накопления собственных резервов.
Но разве можно подобный
союз называть кооперативным только до
тех пор, пока он терпит убытки, а с момента
возникновения прибыли величать его "капиталистическим"
предприятием?
Подобные критерии разграничения капиталистических
и кооперативных форм хозяйствования
не выдерживают критики. Кооперативные
учреждения не всегда, конечно, реально
добивались прибыли, но всегда и неуклонно
стремились ее выработать. И это было им
необходимо для образования и накопления
собственных основных и запасных капиталов,
без чего невозможно расширять дело и
укреплять собственную независимость.
Так, накопление с самого начала было открыто
объявлено одним из основных организационных
принципов знаменитых.
Цели кооперативных объединений
заметно шире. Так, потребительская кооперация
функционирует за счет уже готовых, образовавшихся
иным путем доходов своих пайщиков и не
имеет возможности увеличивать эти доходы,
независимо от того, "трудовые" они
или нет. Она остается исключительно в
сфере второй части задачи - сокращение
расходов на потребительские нужды, т.е.
более хозяйственное использование полученных
доходов. Поэтому, при всей своей важности,
потребительская кооперация, по Анцыферову,
всегда будет играть второстепенную роль.
Иное дело, - кооперативные
объединения, прямо или косвенно связанные
с производственной деятельностью. Здесь
задачи шире, сложнее, многообразнее, ибо
здесь речь идет уже не только о сокращении
расходов на потребительские нужды, и
даже не только об экономии издержек производства. |