Функции экономической методологии

 Функции экономической  методологии

 В экономической теории часто возникают методологические дискуссии – споры, касающиеся фундаментальных основ науки, принципов построения знания, оценки его объективности. Методологи пытаются сформировать понятийное пространство и найти язык для обсуждения этих проблем. Конечно, правомерность и необходимость такого обсуждения может вызывать сомнения, но те экономисты, кто отказывается принимать во внимание методологический смысл своих теорий, сами выносят определенное методологическое суждение, поэтому методологические принципы следует обсуждать в явном виде, чтобы избежать бессмысленных споров.

Методологи занимаются интеграцией и осмыслением готового знания, зачастую именно они транслируют его для более широкой аудитории. Кроме того, экономическая теория – весьма интересный объект для изучения, это – особый социальный институт, а экономисты – важная социальная группа, участники которой во многом несут ответственность за эволюцию современного общества. Еще одна функция, на выполнение которой претендует методология, - служит идеологией экономической науки, - показывает, какого рода идейные (социально-философские) притязания имеет эта наука, способствовать контактам экономистов с представителями других дисциплин и вообще с публичной сферой интересующихся наукой людей (в том числе политиков, журналистов и т.д.)

Методологи – если они не отстаивают какую-то партийную позицию, а стремятся изучать собственно экономическую науку, – неизбежно оказываются между разными направлениями, поскольку, осмысляя свой предмет «с высоты птичьего полета», признают, что существует множество способов концептуализации экономической реальности. Поэтому перед ними стоит сложнейшая задача – выработать язык, на котором можно вести диалог между школами и подходами. Пока такого общего языка не выработано, чаще всего методологические построения ведутся на языке одного из теоретических направлений или одной из философских школ.

1.4.  Идеи К. Поппера  и. Лакатоша в философии и методологии  экономической науки

 Поппер является самым известным среди экономистов философом науки. Однако реальное прочтение его идей в экономическом сообществе, похоже, так и не состоялось.

Попперовская методология трактуется просто как призыв выдвигать фальсифицируемые гипотезы, ориентировать экономическую науку на практику, на фальсифицируемые эмпирические исследования. Между тем очевидно, что критерии Поппера не только слишком жесткие, но и не способны дать ответы, которых от них больше всего ждут: о том, как именно теории должны быть связаны с данными, как могут быть структурированы такие взаимосвязи, а, следовательно, и о том, как это знание могло бы помочь нам переформулировать, исправить свою теорию.

Проблема демаркации, с давних пор занимавшая философию науки, тоже потеряла актуальность – весьма сложно задать точные критерии того, что должно считаться экономической наукой, или сформулировать четкие правила, по которым следует действовать ученому, – последний находится в слишком сложной ситуации, и давать ему однозначные рекомендации на все времена – значит рисковать совершить ошибку. Методология научно-исследовательских программ И. Лакатоша, хотя и является более утонченной и приближенной к дескриптивизму и истории науки конструкцией по сравнению с моделью Поппера, тем не менее также утрачивает популярность. В частности, непонятно, как общезначимым образом выделять те или иные научно-исследовательские программы, насколько описываемый Лакатошем путь эволюции научно-исследовательских программ соответствует реальному поведению ученых, принимающих решение работать или не работать в определенных концептуальных рамках. Программа Лакатоша оказывается чересчур общей, хотя она удачно описывает, например, теорию общего равновесия как «твердое ядро» неоклассической экономики, однако для более конкретных исследований зачастую интереснее оказывается другая философия науки.

  1.5. Методология как критика.

Сама критическая дистанция позволяет взглянуть на науку со стороны, а потому любой критик экономической науки в целом обсуждает именно методологические проблемы.

 После работ Т. Лоусона среди  методологов получила известность  дискуссия о реализме. Согласно  Лоусону экономисты мало задумываются  об онтологических основаниях  своей науки, т.е. о том, как устроена  социальная реальность, которую  они изучают. Экономисты, согласно Лоусону, всякий раз исходят из того, что реальность «замкнута», а всякое новое воздействие пытаются эндогенизировать, чтобы сделать и его частью этой замкнутой реальности неудачны в качестве оснований экономической теории.

В центр анализа и своей философской критики Лоусон ставит понятие открытой системы, моделировать которую экономистам мешает их дедуктивистская методология, имитирующая замкнутые экспериментальные системы в естественных науках, где удается выделить и сравнительно просто сформулировать четкие закономерности, где мир состоит только из событий и положений вещей. Вместо этого Лоусон предлагает исследовать «полурегулярности» как реально наблюдаемые актуализации некоторого механизма или тенденции, в особенности если эти полурегулярности противоречат общепринятым представлениям. Проблема в том, что механизм может работать, а может и нет, поскольку тенденция может сложиться не в пользу данной регулярности. Иными словами, математически строгая, формальная основа экономической теории у Лоусона перестает быть источником достоверных истин. Экономическая наука должна обратиться к социальной онтологии и анализу скрытых за поверхностью явлений социальных структур и механизмов. Научный метод, предлагаемый Лоусоном, – это «абдукция» (или «ретродукция»), – термин, восходящий к Ч.С. Пирсу и означающий переход исследователя от некоторого фактического утверждения к закону (механизму), в результате действия которого то или иное событие произошло. Не очень понятно, как осуществлять в каждом конкретном случае эту процедуру, но ясно, что Лоусон предлагает отойти от строгой науки и приблизиться к более описательным и содержательным теориям (которые, разумеется, в современной экономической науке существуют, но Лоусон их почти не принимает во внимание). К сожалению, несмотря на стремление всячески приблизить свой анализ к реальному функционированию науки, ему пока вряд ли удалось выйти за пределы полужурналистской критики отдельных ее направлений (сегодня уже во многом утративших популярность) и некоторой специфической философской интерпретации ее оснований, тоже вызывающей сомнения6.

2.2. Методологический анализ новых направлений в экономической теории.

 Важной и интересной темой  методологического анализа становится  анализ новых направлений экономической  науки. Множество дискуссий посвящено  экспериментальной экономике. Не  до конца ясно, каков познавательный статус экспериментальных результатов, в какой степени можно использовать их в реальной экономике и для проверки теорий;

направление, вызывающее неизменное внимание методологов, – так называемая эволюционная экономика, а также весь тот спектр дисциплин, которые связывают экономическую науку и исследование сложных систем.

Хорошим примером методологического исследования новых направлений экономической науки служат несколько недавно появившихся работ. В одной из них речь идет об агентно-ориентированном моделировании – новом, набирающем обороты, подходе к анализу сложных экономических систем. Автор, разбирая конкретные примеры, уточняет, каков теоретический результат симуляционного моделирования, и показывает, что в отличие от симуляций, основанных на хорошо известных физических закономерностях (например, симуляция автокатастрофы, основанная на законах физики), симуляции в социальных науках зачастую не основаны на таких закономерностях. Методологи интересуются всеми этими направлениями потому, что в них, во-первых, можно угадать лицо новой экономической науки, а во-вторых, понять некоторые закономерности ее развития, показать, насколько продуктивны эти опыты по сравнению с ее традиционным видением экономической реальности.

3. Перспективы и предложения.

Хороший пример описательного исследования содержится в работе. Анализируя возникновение и эволюцию теории рациональных ожиданий, Сент показывает, что эту историю можно правдоподобно рассказывать, исходя из самых разных логик развития науки – в ответ на новые данные, в развитие новой аналитической техники, как результат попыток связать теоретический и эконометрический анализ, как элемент теоретической преемственности или, напротив, способ решить проблемы, которые в предшествующих теориях не решались вовсе. Из этого следует, что ни одна из логик не является решающей: исходя из исторических данных, мы должны признать, что в анализе динамики научного знания необходим плюрализм подходов.

Что касается перформативности, то она связана с идеей, согласно которой экономическая наука является социальным институтом, так или иначе влияющим на действительность, а экономисты-методологи должна применять методы экономической науки к ней самой Поэтому мы совершенно не исключаем возможностей взаимного обогащения и сотрудничества двух про грамм. Экономическая наука, как и любая другая общественная наука, должна подвергать себя рефлексии и понимать, что предмет ее анализа – рефлексирующие агенты и социальные структуры, которые часто нельзя рассматривать в изоляции от науки как наблюдающей инстанции – таковы основные тезисы сторонников рефлексивного подхода.

По-видимому, оба упомянутых направления будут активно развиваться, не в последнюю очередь потому, что в каждом из них возможны серьезные эмпирические исследования13. Представители этих традиций не стремятся показать, какая система научных понятий является «правильной», и предполагать, что научное сообщество экономистов автоматически, в силу этой философской «правильности» начнет использовать «правильные» представления.