История банковского дела

- "Было бы абсурдным утверждать, что наша страна может выпустить  на $30 млн. облигаций и не в  состоянии выпустить $30 млн. банкнот.  Оба финансовых инструмента являются  платежными обязательствами, однако  один выгоден ростовщикам, а второй помогает людям".

Через 3 года после выхода "Закона о Федеральном Резерве" даже у  президента Уилсона появились сомнения о том, что какого джинна он выпустил на волю во время своего первого  срока:

- "Мы приобрели одно из  самых неуправляемых и самых зависимых правительств в цивилизованном мире. Это больше не правительство свободы выражения мнений, не правительство, отражающее волю большинства, а правительство, навязывающее нам решения горстки "сильных мира сего".

- "Некоторые из самых влиятельных в Соединенных Штатах людей в сфере торговли и производства чего-то боятся. Они чувствуют, что существует некая власть, столь организованная, столь тайная, столь вездесущая, столь мощная и всеобъемлющая, что даже если они имеют что-то против, то лучше держать свои мысли при себе"

Перед своей смертью в 1924 году президент  Уилсон понял, какой вред он нанес  Америке. Вот его признание: "Я  ненамеренно разрушил свое правительство".

Таким образом, менялы, которые делают барыши на манипуляциях с количеством денег в обращении, получили свой частный центральный банк в США. Крупнейшие газеты, также принадлежавшие им, приветствовали ратификацию "Закона о Федеральном Резерве" 1913 года. Они заявляли широкой публике, что "теперь депрессии можно будет научно предотвращать". На самом же деле некто получил возможность депрессии научно создавать!

Вскоре после Первой мировой  войны начал проясняться политический курс менял. Поскольку теперь они  контролировали экономики отдельных  стран, следующим шагом закономерно должна была стать окончательная форма консолидации - всемирное правительство.

Предложение о создании нового всемирного правительства стало основным вопросом повестки дня Конференции о мире, созванной в Париже после окончания  Первой мировой войны. Оно получило название Лига Наций. Однако к неудовольствию Пола Уорберга и Бернарда Баруха, приехавших на конференцию в качестве сопровождающих президента Уилсона, мир еще был не готов поступиться национальными границами. Национализм до сих пор оставался серьезным фактором, препятствующим глобализации.

Например, лорд Керзон, британский международный  секретарь, назвал Лигу Наций не иначе  как "славной шуткой". При всем том поддержка новой организации  находилась в курсе внешней политики правительства Великобритании. К унижению президента Уилсона, Конгресс США также не ратифицировал вступление США в Лигу Наций. Несмотря на то, что в Лигу Наций вступило множество государств, без денежной подпитки американского Казначейства эта организация была обречена.

После мировой войны американская общественность начала уставать от интернационалистских амбиций демократа Вудро Уилсона. Поэтому на выборах 1920 года сокрушительную победу одержал республиканец Уоррен Хардинг, набрав более 60% голосов. Хардинг был яростным противником как большевизма, так и Лиги Наций. Его избрание открыло 20-летнюю эру правления республиканцев в Белом Доме, известную под именем "бурлящие двадцатые".

Вопреки тому, что Первая мировая  принесла Америке задолженность, в 10 раз превышающую долг, возникший  в результате Гражданской войны, американская экономика находилась на подъеме. Во время мировой войны в страну широким потоком полилось иностранное золото. Эта тенденция сохранилась и позже. В начале 20-х годов управляющий Federal Reserve Bank of New York Бенджамин Стронг часто встречался со скрытным и эксцентричным управляющим Банка Англии Монтэгю Норманом. Норман стремился возвратить Англии золото, переданное США во время войны. И таким образом вернуть Банку Англии его прежнее доминирующее положение в финансовом мире. Кроме того, имея большой золотой запас, Америка со своей экономикой могла снова вырваться из-под контроля, как это уже было после Гражданской войны.

В течение последующих 8 лет при  администрациях Хардинга и Кулиджа  созданный во время войны огромный долг федерального правительства был снижен на 38% до суммы $16 млрд. Рекордное в истории США сокращение задолженности! Во время выборов 1920 года Хардинг и Кулидж выступали единым фронтом против Джеймса Кокса, губернатора штата Огайо, и малоизвестного в то время Франклина Рузвельта, прежде уже занимавшего пост помощника президента Уилсона по военно-морскому флоту.

После своей инаугурации Хардинг  предпринял меры для того, чтобы  официально похоронить Лигу Наций. Затем  он поспешил понизить налоги за счет беспрецедентного повышения тарифов. Казалось бы, именно о такой политике мечтали отцы-основатели США. На второй год своего правления Хардинг предпринял поездку поездом на запад страны и внезапно скончался. Хотя никакого вскрытия не производилось, в качестве установленной причины смерти были признаны пневмония или пищевое отравление.

Когда бразды правления взял в свои руки президент Кулидж, он продолжил  внутреннюю политику Хардинга, направленную на высокие импортные тарифы при  сокращении подоходных налогов. В результате экономика стала расти такими темпами, что чистый национальный доход продолжал увеличиваться. И это с точки зрения определенных кругов было абсолютно недопустимо. Поэтому, как и прежде, менялы решили, что настало время устроить американской экономике кризис. Федеральный Резерв начал накачивать страну деньгами. Денежная масса была увеличена на 62%.

Перед своей смертью в 1910 году бывший президент Теодор Рузвельт предупреждал американцев о том, что происходит. Как писала 27 марта 1922 года газета New York Times, Рузвельт сказал:

"Международные банкиры  и лица, лоббирующие интересы  Рокфеллеров и треста Standard Oil, контролируют  большинство газет для того, чтобы  призвать к повиновению или  заставить покинуть госслужбу  тех людей, которые отказываются  слушаться могущественной коррумпированной клики, являющейся нашим невидимым правительством".

Всего за день до этой публикации мэр  Нью-Йорка Джон Хайлэн цитировал  слова Рузвельта и обличал  тех, кто, по его мнению, захватывает  управление Америкой, политическим процессом страны и прессой:

"Предупреждение Теодора  Рузвельта сейчас кажется крайне  своевременным, поскольку действительным  бичом нашего республиканского  строя является невидимое правительство,  которое, как гигантский осьминог, простирает свои скользкие щупальца на города, государство и всю страну... Оно захватывает своими мощными присосками наши исполнительные и законодательные органы, школы, суды, газеты и любой государственный орган, созданный для защиты общественного блага... Дабы избежать беспочвенных обобщений, достаточно сказать, что во главе этого спрута находятся мощные банковские дома, обычно упоминаемые как международные банкиры... Эти международные банкиры и лица, преследующие интересы Рокфеллеров и Standard Oil, контролируют большую часть газет и журналов в нашей стране" (New York Times, 26 марта 1922 года).

Так почему люди не прислушались к  столь серьезным предупреждениям  и почему в Конгрессе того времени  не воспротивились "Закону о Федеральном  Резерве" 1913 года? Потому что, как  вы помните, это были 20-е годы. Стабильное расширение банковского кредитования способствовало росту рынка. Во времена процветания никто не хочет задумываться об экономических проблемах. Однако существовала и обратная сторона этого процветания.  
Расширение и укрепление предприятий происходило исключительно на кредитные средства. На раздувающемся фондовом рынке буйно расцвели спекуляции.

Как только условия "созрели", в  апреле 1929 года крестный отец Федерального Резерва Пол Уорберг разослал своим друзьям секретный циркуляр с предупреждением о грядущем кризисе и депрессии по всей стране. В августе 1929 года Федеральный Резерв начал сокращать объем денег в обращении.

Поэтому не является совпадением, что  биографии всех воротил Уолл Стрита того времени - Джона Рокфеллера, Джи  Пи Моргана, Джозефа Кеннеди, Бернарда Баруха и иже с ними - содержат упоминание о том, что они успели закрыть свои позиции по сделкам с ценными бумагами до обвала рынка и вложили все активы и наличные денежные средства в золото.

24 октября 1929 года крупные нью-йоркские банкиры начали выдавать брокерам кредиты только до востребования с условием погашения в 24 часа. Это значило, что и фондовым брокерам, и их клиентам приходилось "сливать" свои акции на рынке по любой цене, чтобы вернуть кредиты. В результате рынок рухнул. Этот день вошел в американскую историю как "Черный четверг".

По сведениям Джона Кеннета  Гейлбрейта, исследователя времен Великой  Депрессии, в самый разгар безудержных  продаж на рынке Бернард Барух  привел на галерею для посетителей  Нью-йоркской Фондовой Биржи Уинстона Черчилля. Целью данного шага было показать Черчиллю биржевую панику и похвастаться своей властью над разыгрывавшимися в торговом зале дикими событиями. В то же время конгрессмен Луис Макфедден знал, кто является их виновником. Он обвинил в организации кризиса Федеральный Резерв и международных банкиров: "Это не случайность, а тщательно спланированное событие... Международные банкиры стремились создать обстановку такого отчаяния, чтобы стать повелителями всех нас". Но Макфедден зашел в своих действиях гораздо дальше. Он открыто обвинил менял в организации кризиса для того, чтобы украсть принадлежащее Америке золото. В феврале 1931 года, в разгар депрессии, он заявил: "Думаю, никто не станет спорить с тем, что государственные деятели и финансисты Европы готовы пойти на вс е, чтобы скорее вернуть золото, переданное Америке во время Первой мировой войны".

В течение считанных недель рынок  потерял 3 миллиарда долларов. За год  рынок сократился на 40 млрд. долларов. Но пропали ли эти деньги на самом деле? Или они сосредоточились в руках отдельной группы лиц? Для примера можно сказать, что состояние Джозефа Кеннеди выросло с $4 млн. в 1929 г. до $100 млн. в 1935 г.

Любопытно, что в это время  предпринял Федеральный Резерв - вместо того, чтобы спасать экономику, быстро понизив учетную ставку, он продолжал упрямо сокращать денежную массу, еще более усугубляя депрессию. Вследствие чего между 1929 г. и 1933 г. объем денег в обращении сократился на 33%.

Хотя большинство американцев  никогда не слышали о том, что Великую Депрессию вызвал Федеральный Резерв, это хорошо известно в среде крупных экономистов. Например, Элифрон Фридман, лауреат Нобелевской премии из Стэнфордского университета, сказал в интервью NPR в январе 1996 года буквально следующее:

"Федеральный Резерв определенно вызвал Великую Депрессию, сократив объем денег в обращении с 1929 г. по 1933 г. на одну треть".

При всем том американские деньги уходили и за рубеж. Пока президент  Гувер героически пытался спасти банки и жизненно важные предприятия, пока миллионы американцев по мере углубления депрессии все более голодали, миллионы американских долларов были потрачены на восстановление Германии, пострадавшей во время Первой мировой войны.

За 8 лет до оккупации Гитлером Польши член Палаты представителей Луи Макфедден предупреждал Конгресс о том, что налогоплательщики платят за укрепление Гитлера у власти:

"Международные банкиры  субсидируют современное германское  правительство. Они помогли Адольфу  Гитлеру получить долларовый  кредит, все до цента которого было потрачено на то, чтобы компания по продвижению Гитлера к власти создала угрозу правительству Брюнинга... Управляющие Федерального Резерва накачали в Германию столько миллиардов долларов, что стесняются назвать общую сумму".

В последний год своего президентства Гувер отчаянно пытался реализовать план по оздоровлению банковской системы. Однако план не удался, потому как для принятия решения в Конгрессе было необходимо заручиться поддержкой демократического большинства.

В результате президентских выборов 1932 года хозяином Белого Дома стал Франклин Делано Рузвельт. Как только он занял свой пост, были срочно предприняты чрезвычайные меры по выводу банковской системы из кризиса. Однако они привели ни к чему иному, как усилению контроля Федерального Резерва над денежным обращением. Только после этого Федеральный Резерв начал "развязывать кошелек" и подпитывать голодающий американский народ новыми деньгами.

Первое время своего президентства  Рузвельт атаковал менял как виновников депрессии. Верьте или не верьте, но вот слова, сказанные им 4 марта 1933 года в обращении к народу по поводу инаугурации:

"Нечистоплотные действия  менял заклеймлены судом общественного  мнения, они противны сердцу и  разуму народа... Менялы подлежат  смещению с пьедестала, который  занимают в храме нашей цивилизации".

Однако 2 года спустя Рузвельт сделал банковский выходной и приказал закрыть  все банки. После чего частное  владение золотыми слитками и монетами, за исключением коллекционных, было объявлено незаконным. Большая часть  золота, находившаяся в то время в руках средних американцев, была в форме золотых монет. Новый закон на самом деле означал ничто иное, как конфискацию. Нарушителям грозило 10-летнее тюремное заключение и штраф $10.000, эквивалент $100.000 сегодня. Некоторые люди не верили в указание Рузвельта. А многие разрывались между желанием сохранить заработанное тяжким трудом и лояльностью к правительству.

Тем, кто сдал свое золото, выплачивалась  фиксированная цена в $20,66 за унцию. Эта конфискационная мера была столь  непопулярна, что никто в правительстве не взял на себя смелость признаться в авторстве. На церемонии подписания постановления Рузвельт недвусмысленно объяснил всем присутствующим, что автором документа является не он, и он его даже не читал. Секретарь Казначейства также заявил, что не был ознакомлен с документом, лишь добавив, что на этой мере "настаивали эксперты".