Право на жизнь

3

Содержание

Введение

1. Эволюция правового регулирования права на жизнь

2. Конституционно-правовое регулирование права на жизнь

2.1. Право на жизнь в системе государственно-правового регулирования

2.2. Право на жизнь в системе норм отраслевого законодательства

Заключение

Список литературы

Введение

Право на жизнь - самое важное неотчуждаемое, абсолютное право человека, высшая ценность общества. Все остальные права и свободы производны от права на жизнь, являющегося необходимым условием других прав и свобод.

Часть 1 статьи 6 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. предусматривает: «Право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни».

Согласно статье 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. лишение жизни не рассматривается как совершенное в нарушение данной статьи, если является результатом применения силы, не более чем абсолютно необходимой, для защиты любого лица от незаконного насилия, для осуществления законного ареста или предотвращения побега лица, задержанного на законных основаниях, в случае действий, предусмотренных законом, для подавления бунта или мятежа.

Признавая право каждого на жизнь, Конституция РФ не признает право на уход из жизни (право на смерть). Статья 45 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. N 5487-1 запрещает медицинскому персоналу осуществление эвтаназии - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти действиями или средствами, в т.ч. прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Таким образом, в Российской Федерации (в отличие, например, от Королевства Нидерландов) эвтаназия, т.е. лишение человека жизни по его просьбе с целью избавить от предсмертных страданий, ни при каких обстоятельствах не является правомерным лишением жизни.

Закон Российской Федерации «Об оружии» от 13 декабря 1996 г., Федеральный закон «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 6 февраля 1997 г. N 27-ФЗ (с послед. изменениями), Федеральный закон «О милиции» от 18 апреля 1991 г. N 1026-1 (с послед. изм.) устанавливают исчерпывающий перечень случаев, когда работники этих органов могут действовать с угрозой для жизни людей.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 31 июля 1995 г. N 10-П признал, что большинство из мер, предусмотренных Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. N 2137 «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», Указом Президента Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. N 2166 «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта», Постановлением Правительства Российской Федерации от 9 декабря 1994 г. N 1360 «Об обеспечении государственной безопасности и территориальной целостности Российской Федерации, законности, прав и свобод граждан, разоружения незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и прилегающих к ней регионов Северного Кавказа», Указом Президента Российской Федерации от 2 ноября 1993 г. N 1833 «Об основных положениях военной доктрины Российской Федерации», в т.ч. связанных с ограничением конституционных прав и свобод, не выходит за пределы ограничений, которые в соответствии с действующими законами возможны и допустимы.

Право на жизнь имеет также социально-экономическое измерение в смысле права на достойную жизнь и поддерживается комплексом юридических, социальных, экономических и культурных гарантий.

Цель данной работы – рассмотреть проблемы реализации права человека на жизнь.

1. Эволюция правового регулирования права на жизнь

Первое упоминание о правовом регулировании права на жизнь в Киевском государстве приводится в «Повести временных лет» под 996 годом.

Эволюция правового регулирования права на жизнь в Древнерусском государстве во многом связана с введением христианства на Руси Великим князем Владимиром (988 г.) и организацией церкви, призванной выполнять важные для государства идеологическую и морально-этическую функции. В этой связи развитие правоотношений в древнерусском обществе во многом зависело от того, насколько глубоко христианство посредством церковных институтов проникало в его духовную жизнь.

Отношение церкви к правовому регулированию права на жизнь имело двойственный характер. С одной стороны, церковь как носительница христианского вероучения должна была бороться за ограничение и отмену обычая кровной мести (древнейшей формы смертной казни) у славян-язычников и смертной казни вообще, а с другой – она сама становилась инициатором введения карательных мер в законодательство Древнерусского государства.[1]

Владимир, мечтавший об усилении своей власти, предпочел услуги константинопольского патриарха, исходя из того, что в системе византийской государственности духовная власть занимала подчиненное положение и всецело зависела от императора. Вряд ли может быть научно аргументирована идея «божьей благодати», внезапно снизошедшей на язычника-князя, если летописец отмечал, что он был «несыть блуда, приводя с собъ мужьски жены и девицъ растъляя».

Поначалу принятие христианства мало изменило языческий быт древнерусского общества. Но не потому, что «христианские миссионеры, шедшие к славянам или германцам», не приносили с собой ничего нового и их мировоззрение «не отличалось от мировоззрения языческих жрецов, колдунов и знахарей», а потому, что христианство и язычество – это два разных мировоззрения, не связанных между собой преемственно. Поэтому сложилось «двоеверие – мировоззрение раздвоенного сознания средневековых русичей». Церковь стремилась изменить языческие обычаи, особенно обычай кровной мести, посредством проповеди. Русская Кормчая указывает на то, что в Древней Руси церковь пользовалась правом убежища, а если кто «покупается нужею отъ извести прибегшаго, кто либо будеть, таковъ же да прииметь сто сорокъ ранъ, и тогда, яко подобаетъ, да испытается обида прибегшаго».

Однако задача оказалась гораздо сложнее. Только проповедью искоренить обычаи славян оказалось невозможно. Закон выживаемости рода был основан на праве силы, праве сильнейшего. Культ силы, господствовавший у славян (вспомним былинных героев Илью Муромца, Добрыню Никитича, Алешу Поповича), в условиях разложения родовых отношений приводил к тому, что сын шел на отца, брат на брата, поэтому князь Владимир по совету епископов и старцев в 996 г. вводит смертную казнь. Это место в летописи вызвало многочисленные споры среди ученых. Летописец так описал данный эпизод: «...”Умножились разбойники, – говорили епископы. – Почему ты не казнишь их?” – “Боюсь греха,” – отвечал князь. – “Ты поставлен от Бога на казнь злых, тебе достоит казнити разбойников, но с испытом”. Владимер же отверг виры, нача казнити разбойников. И реша епископы и старци: рать многа; оже вира, то на оружьи и на конихъ буди; и рече Володимеръ: тако буди. И живяше Володимеръ по устроению отьню и дедню».[2]

Объем юрисдикции церкви как государственного института постоянно расширялся. Показательна, в частности, ст. 32 Устава Ярослава краткой группы и ст. 43 пространной группы, по которым «аже чернец, или черница, или поп, или попадья, или проскурница впадуть в блуд», тех судить епископу, митрополиту, «во что их осудить, волен».

Устав Ярослава был консервативнее Устава Владимира. Это связано с фиксированием в середине ХI в. норм раннего русского церковного права в Кормчих книгах. Явные рецепции из Закона Судного людем содержат как вышеназванные статьи, так и ст. 13 восточно-русской редакции краткой группы и ст. 15 пространной группы (с указанием на смертную казнь), которые предусматривали в случае двоеженства вторую жену отправлять в дом церковный, «а первую держати по закону; а иметь лихо водить ю, казнию казнить его». Кроме упоминания денежных пеней, которые накладывались по многим статьям в пользу церкви, добавляется следующее: «...а казнь казнить», т. е. накладывалось еще светское наказание.[3]

Живучесть обычаев восточных славян, и особенно обычаев кровной мести, вынуждала власть санкционировать обычаи кровной мести (ст. 1 Русской Правды пространной редакции), придавая им форму законов. Отмена кровной мести и введение вместо нее выкупа (по ст. 2 Русской Правды пространной редакции) не сумели в полной мере заменить обычную практику мщения. В условиях формирования и развития государственной системы обычное право не только не могло эффективно выполнять позитивную функцию регулятора общественных отношений, но оказывалось препятствием на пути установления единого правового пространства. Княжеская власть активно применяла смертную казнь по Градским законам в тех случаях, когда речь шла о достижении власти или ее сохранении. Право Великого князя на смертную казнь «за безчестье» отразило традиции древнерусского права – права силы. Распространение смертной казни на Руси происходило под влиянием византийского права, при непосредственном участии русской христианской церкви. Однако применение смертной казни объективно вытекало из хода формирования правовых норм раннефеодального государства.

В России Уложение 1649 года санкционировало три вида смертной казни: сожжение, заливание в горло расплавленного металла, закапывание живым в землю. Но кроме того, применялось сажание на кол, колесование, четвертование.

В петровском «Артикуле воинском» (1715 г.) смертная казнь предусматривалась в 122 случаях. Она подразделялась на простую и квалифицированную. К простой смертной казни относились отсечение головы, повешение и расстрел. К квалифицированным видам казни относились четвертование, колесование, закапывание в землю заживо, заливание горла металлом, сожжение (на костре или в срубе), повешение за ребро на железном крюке.

Первым крупным, кодифицированным законодательным актом, подробнейше регулирующим право на жизнь явилось Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845-1885 гг. Убийство в данном акте именовалось как смертоубийство.[4]

Уложение различало покушение на жизнь с прямым и непрямым умыслом, разделяя первое на убийство с обдуманным заранее намерением (ст. 1454), без обдуманного заранее намерения (ст. 1455 ч. 1), и в запальчивости и раздражении (ст. 1455 ч. 2). Квалифицированным считалось, в частности, убийство родителей (ст. 1449), родственников (ст. 1451), начальника, господина и членов семейства господина, вместе с ним живущих, хозяина, мастера, лица, которому убийца обязан своим воспитанием или содержанием (ст. 1451), священнослужителя (ст. 212), часового или кого-нибудь из чинов караула, охраняющих императора или члена императорской фамилии.

Уголовное уложение 1903 г. следующий кодифицированный акт, принятый в царской России. В нем преступления против жизни и здоровья как вид преступлений против частного лица (против личности) были помещены в гл. XXII Уголовного уложения. Система составов преступлений против жизни (ст. 453-466) стала более четкой и компактной. Уложение отказалось от наказуемости самоубийства, отнеся к преступлениям против жизни только посягательства на жизнь другого лица.

Вопрос о смертной казни, как о мере уголовного наказания, о целесообразности её наличия в уголовном законодательстве и объёме применения в послереволюционный период в нашем законодательстве решался весьма неоднозначно в отдельные периоды государство провозглашало отказ от смертной казни (Декреты II съезда Советов от 26.10.1917 г. ВЦИК и СНК от 17.01.1920 г.) Затем смертная казнь с учетом военной обстановки или под флагом усиления борьбы с «врагами народа» вновь восстанавливалась.

После окончания Великой Отечественной войны Указом Президиума Верховного Совета СССР от  26 мая 1947 года «Об отмене смертной казни «это наказание было отменено в мирное время, а преступления за совершение которых предусматривалась высшая мера наказания наказывались лишением свободы сроком на 25 лет. Затем смертная казнь Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1950 года «О применении смертной казни к изменникам Родины шпионам подрывникам-диверсантам» допускалась, как исключение из предыдущего Указа. В последующем (1954 года) смертная казнь допускалась в отношении осужденных за убийство при отягчающих обстоятельствах.

Основы уголовного законодательства 1958 года признавая смертную казнь исключительной мерой наказания, допускали ее применение вплоть до ее полной отмены за государственные преступления.

27 октября 1960 года на третьей сессии ВС РСФСР пятого созыва был принят действующий и сейчас Уголовный кодекс РСФСР. В законе РСФСР «Об утверждении УК РСФСР» было указано, что он вводится в действие с 1 января 1961 года. До наших дней этот УК претерпевал множество изменений, что было связано не только с изменениями в уголовно-правовой доктрине России, но и политической обстановкой в стране, что весьма характерно для Российского государства со времен Октябрьской революции 1917 года. Представляется, что эти изменения даже в большей степени зависели от политики, чем от других факторов, которые в первую очередь должны были повлиять на законодательство. Это является крупным недостатком российского уголовного законодательства.

2. Конституционно-правовое регулирование права на жизнь

2.1. Право на жизнь в системе государственно-правового регулирования

Жизнь является основополагающим и самым ценным благом человека, лишение которого является необратимым и означает прекращение существования индивида, личности, члена общества. Именно поэтому право на жизнь находится под максимальной правовой защитой, базирующейся на Конституции.

Конституционное положение о праве на жизнь в статье 20 Конституции 1993 года соответствует ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах. Последняя устанавливает, что право на жизнь представляет собой «неотъемлемое право каждого человека. Это право охраняется законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни». Связь права на жизнь и запрета произвольного ее лишения подчеркивается и в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст. 2). Вместе с тем Конвенция не относит к числу произвольных случаи лишения жизни нападающего в состоянии необходимой обороны, при подавлении бунта или мятежа, при осуществлении законного ареста или пресечения побега законно задержанного (арестованного) лица. Разумеется, говоря об этих случаях, Конвенция имеет ввиду обязательное условие: соответствие примененных представителями закона средств, приведших к лишению жизни, характеру и общественной опасности действий соответствующего лица.[5]

Говоря о праве на жизнь, Конституция опирается на философские и биологические характеристики этого понятия. В этой связи обычно указывается на наличие у каждого права на жизнь от рождения до смерти. Это общее указание требует определенной детализации. Применительно к рождению имеется в виду момент начала родов; в случаях смерти матери до начала родов или при попытке прервать беременность за один-два месяца до истечения ее срока жизнеспособный плод должен рассматриваться как обладающий правом на жизнь. Момент, который с медицинских и юридических позиций должен считаться моментом наступления смерти, определен в законе - исходя из констатации необратимой гибели всего головного мозга (ст. 9 Закона РФ от 22 декабря 1992 г. N 4180-I «О трансплантации органов и (или) тканей человека»//Ведомости РФ. 1993. N 2. Ст. 62). Только с этого момента разрешается изъятие органов и тканей для пересадки, отключение от медицинской аппаратуры и т.д. Рассмотренные выше границы понятия жизни во времени имеют базовое значение не только для законодательства о здравоохранении, но и для семейного и гражданского (в связи с возникновением и прекращением прав и обязанностей), а также уголовного законодательства (в связи с разработкой и применением правовых характеристик преступлений против личности) и т.д.