Конституционное развитие современных государств

  Р.В. Енгибарян

  д.ю.н., профессор

Конституционное развитие современных государств

Как известно, идея конституции как основного  закона государства, устанавливающего основы его организации и правового  положения личности, зародилась  в Новое время. Идеологи  борьбы  с абсолютизмом рассматривали конституцию как такой  закон в системе действующего законодательства, который призван прежде всего обеспечить защиту прав и свобод личности. Идея эта была сформулирована во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г.: «Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет конституции» (ст. 16).¹

Хотя история  института государства и различные  учения о нем насчитывают тысячелетия, первые конституционные акты и конституции в современном их понимании появились лишь два-три столетия назад, в XVII—XVIII вв. (в Великобритании — «Хабеас корпус акт» 1689 г.; в США — Конституция 1787 г. и Билль о правах 1789 г.; во Франции — Декларация прав человека и гражданина 1789 г. и Конституции 1791 и 1793 гг.; в Польше — Конституция 1791 г.). И это не случайно. Сам факт принятия этих документов отражал достижение относительно высокого уровня политико-правового развития человечества. Конституция — это важнейший институт демократии, отразивший при своем возникновении назревшую общественную потребность установления определенных правовых рамок для деятельности государства и надежного обеспечения прав и свобод личности. Вполне закономерно поэтому то, что первые конституционные документы появились на волне демократических антиабсолютистских революций XVII—XVIII вв.

Современное понятие конституции  сложилось в ходе развития мирового конституционного процесса, обусловленного эволюцией общества и государства  в новое и новейшее время. В  этом развитии можно выделить четыре основных этапа. Первый охватывает период с конца XVIII в. до окончания Первой мировой войны; второй — период между  двумя мировыми войнами; третий —  период от окончания Второй мировой войны до конца 80-х гг.; четвертый — современный этап. Он явственно обозначился на рубеж 80-90-х гг. XX в. в связи с крахом тоталитаризма, но истоки этого этапа находятся в более ранних периодах и отчасти связаны с влиянием социалистических конституций².

Первый этап конституционного развития — это период становления и утверждения буржуазного общества в передовых странах Европы и Америки. Именно здесь появляются первые конституции (США — 1787 г., Франция — 1791 г.), которые наряду с предшествовавшими им декларациями (Декларация независимости США 1776 г. и Декларация прав человека и гражданина Франции 1789 г.) оказали огромное влияние на мировое конституционное развитие.

Рамки конституционного процесса в  рассматриваемый период были довольно ограниченными, переход к конституционной  государственности был осуществлен преимущественно в странах Европы и Америки. Только к концу периода появляются первые конституции в Латинской Америке (первая была принята в Венесуэле в 1811 г.), в странах Азии (Япония — 1889 г., Китай — 1912 г., Иран — 1906 г.). На Африканском континенте помимо Южной Африки (тогда Южно-Африканский Союз) только Либерия имела Конституцию, принятую в 1847 г., скопированную с Конституции США.

В основе этой модели лежала либеральная  концепция конституции как законодательного акта, призванного максимально ограничить вмешательство государства в жизнь гражданского общества и отдельного индивида. Такой подход определял правовое содержание конституции, которое сводилось к нормам, регулирующим организацию государственной власти и правовое положение личности.³

Второй этап конституционного развития характеризуется тем, что охватывает отрезок времени, когда единый до того мировой процесс оказался разделенным в результате создания в России социалистического государства.

Конституционное развитие стран мирового сообщества (за исключением России) на этом этапе характеризовалось следующими основными чертами. Во-первых, высокой степенью активности конституционного правотворчества (особенно в начале периода), что было обусловлено двумя факторами: образованием большого числа новых государств (например, в Европе в результате развала Российской и Австро-Венгерской империй, в Азии — начавшегося кризиса колониальной системы) и демократизацией политических режимов как в старых конституционных государствах (Германия, Испания, Мексика), так и в некоторых странах, не имевших ранее конституций (Таиланд, Эфиопия, Египет и др.). Были приняты десятки новых конституций, правда, многие из них перестали действовать к концу периода, модернизированы некоторые старые.

Во-вторых, хотя господствовавшая на первом этапе конституционная модель не претерпела сколько-нибудь существенных изменений (в ее основе осталась все та же либеральная концепция), разработанные ею конституционные принципы, определяющие демократическую организацию государственной власти и правовое положение личности, приобретают в этот период новое качество. Они все более получают признание как общечеловеческие ценности, имеющие универсальный характер.

В-третьих, начинают формироваться  новые тенденции конституционного развития: включение в предмет конституционного регулирования нового комплекса общественных отношений (прежде всего экономических и социальных); расширение конституционно устанавливаемых пределов вмешательства государства в жизнь общества и индивидов (признание его экономической и социальной роли);

придание конституционного статуса  новым институтам политической системы (политическим партиям и профсоюзам); появление новой категории прав и свобод человека (социально-экономических);

конституционное определение принципов  миролюбивой внешней политики.

Наиболее отчетливо эти тенденции  получили отражение (хотя и не в одинаковой степени) в Веймарской конституции  Германии 1919 г., конституциях Чехословакии 1920 г., Югославии 1921 г., Ирландии 1937 г., Мексики 1917 г., Испании 1931 г.

Однако эти конституции представляли исключение из общего процесса конституционного развития в тот период. Проявившиеся в них новые тенденции в  целом не затронули конституционную  модель, сложившуюся в XIX в.

Полный разрыв с этой моделью  характеризует конституционное развитие в рассматриваемый период России, а затем и СССР. На основе концепции, исходящей из постулатов марксистской теории о закономерностях развития общества и государства, их природы, была создана принципиально новая, «социалистическая» конституционная модель, нашедшая свое воплощение в Конституции РСФСР 1918 г. и Конституциях СССР 1924 г. и 1936 г. Закрепляемые ими принципы организации государственной власти, политической, социальной и экономической организации общества, правового положения личности и ее отношений с обществом и государством коренным образом отличались от конституционных принципов, выработанных к тому времени мировым конституционным развитием. Принцип народного суверенитета был заменен принципом принадлежности государственной власти только трудящимся, руководимым рабочим классом; принципы политического, экономического и идеологического плюрализма — принципом монизма как основы политической, экономической организации общества и его духовной жизни (однопартийность, всевластие Советов, безраздельное господство социалистической собственности и марксистско-ленинской идеологии); принцип свободы и автономности личности, пользующейся широкими правами и свободами — ее подчиненностью обществу и государству, наделению ее правами и свободами в «интересах социалистического строительства».

В концептуальном плане названные  конституции, хотя и в гипертрофированном и искаженном виде, отразили некоторые новые тенденции мирового конституционного развития, а именно возрастание экономической и социальной роли современного государства. В частности, они впервые закрепили систему социальных и экономических прав, что оказало немалое воздействие на конституционное законодательство многих стран⁴.

Третий этап конституционного развития характеризуется расширением масштабов конституционного процесса и существенными изменениями его содержания. Впервые этот процесс стал действительно мировым, распространившись практически на все страны. В него включились более 130 новых государств в Африке, Азии, Латинской Америке и Океании, возникших в результате ликвидации колониальной системы. Для народов бывших колоний принятые конституции стали символом не только обретенной государственности, но и принадлежности к мировому сообществу в качестве его равноправных членов.

Конституционному процессу на этом этапе присуще многообразие основных конституционных моделей и их разновидностей. Основными являлись: западная конституционная модель, сложившаяся  на предыдущих этапах; «социалистическая», представленная ранее лишь советскими конституциями, а теперь и конституциями других социалистических государств (Албания, Болгария, Венгрия, Вьетнам, ГДР, КНДР, Китай, Куба, Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия, Монголия); новая конституционная модель, воплощенная в конституциях развивающихся стран. Каждая из названных моделей имела свои разновидности, свои тенденции развития.

 Для  западной конституционной  модели  в рассматриваемый период характерно появление  конституций «второй волны», или «нового поколения».⁵ Они были приняты в странах, где после Второй мировой войны ликвидировались тоталитарные режимы (ФРГ, Греция, Италия, Испания, Португалия, Япония), а также во Франции в 1946 г.

Конституции «второй волны» включили в предмет конституционного регулирования  нового блока общественных отношений, прежде всего экономических и  социальных.  Кроме того, одна  из характерных черт конституций  «второй волны» - регулирование в  значительном объеме внешнеполитической деятельности государства: принципы миролюбивой внешней политики государства, его участия в общемировых и региональных интеграционных процессах, комплекс конституционных норм, касающихся возможности ограничения национального суверенитета, компетенция высших государственных органов, регламентации соотношения международного и внутригосударственного права).

Вторая конституционная модель третьего этапа была представлена социалистическими конституциями. Основу ее составляли советские конституции, и прежде всего Конституция СССР 1936 г., принципиальные черты которых воспроизводились основными законами социалистических государств, возникших после Второй мировой войны. Вместе с тем последние имели ряд особенностей, которые в концептуальном плане объяснялись различием в процессе строительства социализма двух этапов: создание основ социализма и развитого, или «зрелого», социализма. Соответственно можно говорить о двух разновидностях «социалистической» конституционной модели: конституциях диктатуры пролетариата и так называемого общенародного социалистического государства^. Несмотря на различия обе они закрепляли тотальную этатизацию общества: подчинение государству всех сфер его жизнедеятельности; развернутую институционализацию марксистско-ленинской партии как единственной руководящей силы общества и государства (формальное сохранение в ряде стран многопартийности не имело практического значения); чрезмерную идеологизацию основного закона. В условиях нараставшего кризиса социалистической системы в 80-е гг. в конституционном развитии ряда стран (СССР, Венгрия, Польша, Югославия) намечается тенденция к определенной демократизации. Так, декларируются некоторые новые политические и гражданские права, впервые вводятся их юридические гарантии (судебная защита, институты парламентского уполномоченного по правам человека, судебного конституционного контроля). Однако эти новеллы не затрагивали самой основы «социалистической» модели, а часто и не имели практического значения (например, ст. 58 Конституции СССР 1977 г., предусматривавшая судебную защиту прав, не действовала более 10 лет).

Третья модель связана с новым  опытом стран, освободившихся   от колониальной зависимости. В условиях третьего этапа было принято более 130 конституций в развивающихся  странах, освободившихся от колониальной зависимости (развивающихся странах). Количественно они преобладали  и в какой-то мере отражали пестрое  «конституционное лицо» мира. На них  сказалось влияние и «старых» конституций Запада, и новых конституций  «второй волны», и конституций  тоталитарного социализма. Они отражали условия и собственного общества (роль племенных вождей в Африке, ислама в А арабских и некоторых  других странах и т.д.).В первый период на конституционное развитие этих стран решающее влияние оказала  западная модель, представленная главным  образом конституциями бывших метрополий («вестминстерская модель» — в бывших английских колониях, «рационализированный парламентаризм» 5-й Республики — в бывших французских и т.д.). Конституции многих освободившихся стран разрабатывались при прямом участии представителей бывших метрополий. Так, по подсчетам У. Дейла, чиновники министерства колоний разработали конституции для 33 стран Содружества. Кроме того, и для представителей местной политической элиты, получивших образование в бывшей метрополии, ее конституция являлась естественным образцом, с которым они были хорошо знакомы. «Рекомендуя для Цейлона конституцию по английскому образцу, — писали, например, авторы доклада конституционной комиссии по подготовке первой Конституции 1947 г., — мы предлагаем метод управления, который хорошо знаем».⁶

Первые конституции многих освободившихся стран явились результатом компромисса  между силами национально-освободительного движения и отступившим колониализмом, что также не могло не отразиться на их содержании. Бывшие метрополии нередко добивались включения в них положений, направленных на сохранение своих экономических и политических позиций в молодых государствах. Это особенно характерно для конституций государств, возникших на месте английских колониальных владений (например, закрепление статуса доминиона, сохранение прав и привилегий племенной и феодальной верхушки, являющейся социальной опорой колониального режима, и т.д.).

Влияние «социалистической» конституционной  модели на конституции освободившихся стран в этот период было весьма ограниченным. Оно прослеживается лишь в немногих из них и находило отражение главным образом в положениях, определявших роль государства в экономической, социальной и духовной сферах (например, руководящие принципы политики государства в конституциях Индии 1949 г. и Бирмы 1948 г.).

Конституции освободившихся стран  «первого поколения» оказались недолговечными. Уже к середине 60-х гг. они были отменены или существенно изменены, в частности ликвидированы институты, являвшиеся результатом компромисса с метрополией, произошел отказ от  заимствованных конституционных моделей бывших метрополий или, во всяком случае, осуществлено их кардинальное изменение, что объяснялось рядом причин. Главная из них, по мнению исследователей того периода заключалась в несоответствии этих моделей реалиям общества, в которые они были перенесены, в отсутствии экономических, социальных, культурных предпосылок для их успешного функционирования.