Западники и славянофилы - два взгляда на русскую культуру

    Славянофилы  отнюдь  не  были  теми  реакционерами,  которыми  их  часто изображают. Они были скорее своеобразными утопистами. Свой идеал они  видели в своеобразной от всякой  вещной  зависимости  высоконравственной  личности.

Свобода  личности  предполагает,   как   независимость   от   рациональности мышления, так и  независимость  от  какого-либо  авторитета.  Личность  сама познает нравственную истину и  познает  ее  не  только  разумом,  а,  прежде всего, чувствами, верой, интуитивно. Свобода личности не может  быть  понята как  произвол, ибо эта свобода подчинена   нравственной   необходимости, выраженной   в   религиозных   ценностях.    Личность    не    может    быть противопоставлена и  обществу.  Свободу  личности,  противопоставившей  себя обществу,  славянофилы  сравнивали  со  свободой,   которую   «смерть   дает органическим элементам разлагающегося тела». 

    С позиций  сконструированного ими идеала, славянофилы резко критиковали реальность, как европейскую, так  и  российскую.  «На  Западе,  —  писал  К. Аксаков,  —  души  убивают,  заменяясь  усовершенствованием  государственных форм, полицейским благоустройством,  совесть  заменяется  законом...».  С другой стороны, А. Хомяков, критикуя  российскую  действительность,  отмечал такие  ее  типичные  черты,  как  «безграмотность,   неправосудие,   разбой, крамолы,  личности  угнетения,  бедность,  неустройство,   непросвещение   и разврат».

    Таким образом,  когда славянофилы говорили об  «особом пути  России»  они отнюдь  не  имели  ввиду  сохранение  существующей   в   России   социальной реальности.  Они  подразумевали   следование   определенным   социальным   и нравственным ценностям. Эти ценности славянофилы считали  традиционными  для России и противоположными  ценностям  западноевропейской  культуры.  Главную задачу  они  видели  в  том,  чтобы   лучшие   ценности   русской   культуры реализовались в жизни полнее.

    Славянофилы   не  отрицали  достижений  европейской   культуры  в   сфере

естественных наук, образования, культуры поведения. Однако они считали,  что  эти положительные моменты не есть главное в западной культуре, и что в  ходе развития на первый план все более выходят негативные  стороны:  материализм, атеизм,  обрядность,  приоритет  форм  духовной  и  социальной   жизни   над содержанием,  утилитаризм  и  узкий  рационализм,  индивидуализм,   питающие эгоизм и мещанство.

    «Славянофильская  критика  Запада  —  законный  момент  общеевропейской  романтической мысли, связанной  с  Шеллингом...  во  многом  предвосхищающий «культур-критику» XX века, вплоть до Хайдеггера...».

    Славянофилы  смотрели на  мир  широко,  в  основе  из  воззрений   лежало

хорошее знакомство с  Западом; они видели,  с  одной стороны,  невозможность исторически и  духовно  обособить  от  него  Россию,  а  с  другой  стороны, утверждали русское своеобразие, существенную самобытность русского народа.

Славянофилы справедливо  обижались, когда оппоненты называли их ретроградами, якобы зовущими Россию назад. "Передовой боец славянофильства" К. С. Аксаков писал в ответ на эти обвинения: "Разве славянофилы думают идти назад, желают отступательного движения? Нет, славянофилы думают, что должно воротиться не к состоянию древней России (это значило бы окостенение, застой), а к пути древней России. Славянофилы желают не возвратиться назад, но вновь идти прежним путем, не потому, что он прежний, а потому, что он истинный". Поэтому неверно считать, что славянофильство призывало вернуться к прежним допетровским порядкам. Наоборот, оно звало идти вперед, но не по тому пути, который избрал Петр I, внедрив западные порядки и обычаи.

Славянофилы приветствовали блага современной им цивилизации — распространение фабрик и заводов, строительство железных дорог, внедрение достижений науки и техники. Они нападали на Петра I не за то, что он использовал достижения западноевропейской цивилизации (это они считали его заслугой), а за то, что он "свернул" Россию с ее "истинных" начал. Они полагали, что заимствуя у Запада полезное, можно было бы вполне обойтись без ненужной ломки коренных русских устоев, традиций и обычаев.

Таким образом, они вовсе  не считали, что будущее России в  ее прошлом. Приверженцы славянофильских  идей призывали идти вперед по тому "самобытному" пути, который убережет страну от революционных потрясений. Характерно, что крепостное право они считали одним из "нововведений" Петра I (хотя и не западным) и выступали за его отмену не только из экономических соображений — считали его очень опасным в социальном смысле. "Из цепей  куются ножи бунта", — писал К. С. Аксаков.

А. И. Кошелев в 1849 г. даже задумал создать "Союз благонамеренных  людей" и составил программу "Союза", предусматривавшую постепенное  освобождение крестьян с землей. Эту  программу одобрили все славянофилы.

Петровская европеизация России, как считали славянофилы, коснулась, к счастью, только верхушки общества — дворянства и "власти", но не народных низов. Вот почему такое большое внимание славянофилы уделяли простому народу, изучению его быта, ибо, как они утверждали, "он (народ) только и сохраняет в себе народные, истинные основы России, он только один не порвал связи с прошедшей Русью". В изучении народных традиций и быта особенно значительный вклад внес П.В.Киреевский. Однако его труды из-за цензурных стеснений не могли появиться в печати в николаевскую эпоху и были опубликованы в 10 томах уже в пореформенное время.

Николаевскую политическую систему с ее "немецкой" бюрократией  славянофилы рассматривали как  логическое следствие отрицательных  сторон петровских преобразований. Они  сурово осуждали продажную бюрократию, царский неправый суд с лихоимством судей.

Правительство настороженно относилось к славянофилам, видя в  их учении "признаки вредного политического  движения". Им запрещали демонстративное ношение бороды и русского платья, усматривая в этом некий "тайный умысел". Некоторых славянофилов за резкость высказываний подвергали арестам. Так, в 1847 г. был арестован Ф. В. Чижов, подозреваемый в политическом либерализме, в заговоре в пользу австрийских славян и в связях с украинским Кирилло-Мефодиевским обществом. Он подвергся допросам, но за отсутствием улик вскоре был освобожден. В  1849 г. были арестованы и посажены на несколько месяцев в Петропавловскую крепость И.С.Аксаков и Ю.Ф.Самарин. Самарина допрашивал сам Николай I, считавший, что он и его единомышленники "поднимают общественное мнение" против правительства тем самым "готовят повторение 14 декабря". Арестованные сумели доказать свою благонадежность, и царь дал такое о них распоряжение шефу жандармов А.Ф.Орлову: "Призови, вразуми и отпусти". В условиях усиления реакционного политического курса период "мрачного семилетия" (1848—1855) славянофилы вынуждены были на время свернуть свою деятельность.

К концу 50-х годов уже  не было в живых основных в участников прежнего славянофильского кружка — А.С.Хомякова, И.В. и П.В. Киреевских, С.Т. и К.С. Аксаковых, Д.А. Валуева. На сцену выступили     А.И.Кошелев, Ю.Ф.Самарин, В.А.Черкасский, которые приняли активное участие в подготовке и проведении крестьянской реформы. Видным публицистом и издателем в пореформенное время стал И.С.Аксаков. Характерно, что славянофильство было явлением исключительно "московской" общественной жизни.

2. Западничество.

Западничество, как и  славянофильство, возникло на рубеже 30—40-х  годов XIX в. Оно было представлено "обеими столицами" — Москвой и Петербургом. Московский кружок западников оформился в спорах со славянофилами в 1841—1842 гг. В Петербурге же находились немногие представители западничества, и какого-либо сложившегося кружка его единомышленников не существовало.

Современники трактовали западничество очень широко, относя к его приверженцам всех, кто противостоял в идейных спорах славянофилам. В западники наряду с лицами, придерживавшимися весьма умеренных взглядов, такими, как П. А. Анненков, В. П. Боткин, Н. X. Кетчер, В. Ф. Корш, зачислялись также и те, кто придерживался радикальных воззрений, — В. Г. Белинский, А. И. Герцен и Н. П. Огарев. Впрочем, Белинский и Герцен в своих спорах со славянофилами сами называли себя "западниками".

2.1. Лидеры западников.

По своему происхождению  и социальному положению большинство западников относились к дворянской интеллигенции. Представителями этого социально-политического течения были известные профессора Московского университета: историки Т. Н. Грановский и С. М. Соловьев, правоведы М. Н. Катков и К. Д. Кавелин, филолог Ф. И. Буслаев, а также видные писатели — И. И. Панаев, И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, позднее — Н. А. Некрасов.

Константин Дмитриевич Кавелин (1818—1885) — один из основателей (совместно с С.М. Соловьевым и Б.Н. Чичериным) так называемой государственнической школы в истолковании истории России. Согласно его представлениям, основу и движущую силу исторического процесса образует борьба личности за свободу и «постепенное изменение» общественных форм — от родовых отношений к семейным, которые, в свою очередь, уступили высшей форме общественных отношений — государству. Россия шла тем же историческим путем, что и Западная Европа, но отстала от нее и потому должна прибегать к заимствованиям достижений цивилизации.

В этом смысле реформы  Петра I двинули Россию по пути европейского развития в сторону свободы и  управления с помощью «современных актов и законов». Оправдание эпохи  петровских реформ — в ее целях, поскольку средства дала, навязала ей сама старая Русь. В отличие от славянофилов, Кавелин считал, что наряду с общинным, индивидуальное начало все-таки присутствовало и в допетровскую эпоху и привело к постепенному созданию в России, хотя и в неразвитой форме, «умственной, нравственной и гражданской культуры».

С более радикальных  философско-исторических позиций критиковал славянофилов Тимофей Николаевич Грановский (1813—1855), для которого историческое развитие всегда сопровождается борьбой разнородных сил и каждую эпоху отделяет от другой «резкое различие», в том числе войны и революции (например, завоевания древних германцев, Французская революция XVIII в.). Историческое развитие бесконечно, поскольку вечно новы противоположности и никогда они не возвращаются к прежним пунктам, «из борьбы их исходят вечно новые результаты».

Об интересе знаменитого  профессора к отечественной истории  свидетельствует его публичная полемика с литературными распространителями доктрины «официальной народности» (Погодиным, Шевыревым) и славянофилами, а также его критика некоторых упрощенных западнических воззрений на прошлое России.

Так, в речи Грановского  перед студентами 1845 г. в связи  с началом курса по истории  средневековья содержится прямое указание на основных идейных оппонентов: «И вам, и мне предстоит благородное и, надеюсь, долгое служение России — России, идущей вперед и с равным презрением внимающей клеветам иноземцев, которые видят в нас только легкомысленных подражателей западным формам, без всякого собственного содержания, и старческим жалобам людей, без всякого собственного содержания, которые любят не живую Русь, а ветхий призрак».

2.2.Культурно-социальные воззрения западников.

Западники  по-иному  судили о путях развития России. В противоположность славянофилам они доказывали, что Россия хотя и "запоздала", но идет по тому же пути исторического развития, что и все 
западно-европейские страны,  ратовали за ее европеизацию.

Сторонники идей западничества  отрицали самодержавную власть  и выступали за конституционно-монархическую  форму правления    западно-европейского образца, с ограничением власти царя, с гарантиями свободы слова и печати, неприкосновенности личности, с введением гласного суда. В этом плане их привлекал парламентарный строй Англии и Франции,  вплоть до идеализации его некоторыми западниками.

Как и славянофилы, западники  выступали за отмену крепостного  права сверху, отрицательно относились к самодержавно-бюрократической  системе николаевского царствования, но противоположность славянофилам,  решающее значение отводили разуму. Они  выступали за самоценность человеческой личности как носителя разума, противопоставляли свою идею свободной личности славянофильской идее корпоративности (или "соборности").

Деятельность Петра I западники рассматривали как  первую фазу обновления страны; вторая, по их мнению, должна начаться с проведения реформ, которые явятся альтернативой пути революционных потрясений. Профессора истории и права (например, С.М.Соловьев, К.Д.Кавелин, Б.Н.Чичерин) большое значение придавали роли государственной власти и стали основоположниками так называемой "государственной школы" в русской историографии. Здесь они основывались на схеме Гегеля, считавшего государство творцом развития человеческого общества.

Свои идеи западники  пропагандировали с университетских  кафедр, в статьях, печатавшихся в "Московском наблюдателе", "Московских ведомостях", "Отечественных записках", позже в "Русском вестнике" и "Атенее". Большой общественный резонанс имели читаемые Т.Н.Грановским в 1843—1851 гг. циклы публичных лекций по        западно-европейской истории, в которых он доказывал общность закономерностей исторического процесса России и западно-европейских стран. По словам Герцена, Грановский "историей делал пропаганду". Западники широко использовали московские салоны (Елагиных, Свербеевых, Чаадаева и др.), где они "сражались" со славянофилами и куда съезжалась просвещенная элита московского общества, "чтоб посмотреть, кто из матадоров кого отделает и как отделают его самого". Разгорались жаркие споры. Особенно изощрялся в полемическом задоре и остроумии Герцен. Выступления заранее готовились, писались статьи и трактаты. Это была отдушина в мертвящей обстановке николаевской России. III отделение было хорошо осведомлено о содержании этих споров через своих агентов, аккуратно посещавших салоны.